Паутина и скала

– Черт возьми! – спокойно продолжала миссис Лэмпли че shy;рез минуту. – Я спросила об этом Бакстера, и вот что он мне ска shy;зал. «Бакстер, – говорю, – здесь была сейчас эта женщина, и я хочу знать: снасильничал ты ту девчонку?». – «Да что ты, мама? – отвечает он. – Это она меня снасильничала!» – Ха-ха-ха! – Громкий хохот душил ее. – «Черт возьми! – говорит Бакстер, – она повалила меня, чуть спину мне не сломала! Если б я не сде shy;лал этого, так она, небось, не дала бы мне оттуда уйти!» – Ха-ха-ха-ха! – Видно, Бакстер решил, что на его месте мог оказаться кто угодно, – выдавила она, утирая выступившие от смеха сле shy;зы. – Видно, решил, что можно попользоваться, раз предоста shy;вился случай. Господи! – вздохнула она, – я так над этим смея shy;лась, аж в боках закололо, ха-ха-ха-ха! – Громадное создание опять согнулось пополам на скрипящем стуле, громкий смех ду shy;шил ее, и от него дрожали стены.

Однако за дочерью по имени Грейс, которой в то время было пятнадцать, миссис Лэмпли следила пристально, даже сурово. В обоих детях уже была видна нечеловеческая горячность родите shy;лей, а в девочке особенно обнаруживалась беспредельная живот shy;ная энергия матери. Пятнадцатилетняя девочка была громадной, чуть пониже ее, и до того зрелой физически, что тонкие ситцевые платьица, которые вполне подходили большинству ее ровесниц, выглядели на ней почти неприлично. В толстых икрах, раздав shy;шихся бедрах и полных грудях этого громадного, белотелого пят shy;надцатилетнего создания уже была видна потрясающая соблаз shy;нительность; мужчины глядели на нее с жутким восхищением, ощущали пробуждение безрассудного желания и отворачивались с чувством сильного стыда.

Над жизнью этой девочки уже нависала тень обреченности. Невольно ощущалось, что этому громадному созданию суждены обесчещение и горе – читаешь же в книгах, что гиганты умира shy;ют рано, а животные с растениями, слишком большие по меркам этого мира, исчезают с лица земли. В большом, невыразитель shy;ном, красивом лице девушки, в нежной, бессмысленной, чувст shy;венной улыбке, не сходящей с него, ясно читалось предвестие неизбежной катастрофы.

Девочка была неразговорчивой и, казалось, не знала никаких страстей, кроме той, что выражалась ее постоянной, бесконечно чувственной, бессмысленной улыбкой. Когда она послушно, по shy;корно стояла рядом с матерью, и это огромное создание говори shy;ло о ней с полной откровенностью, а дочь улыбалась нежно, бес shy;смысленно, словно слова матери ничего не значили для нее, ощущение чего-то нечеловеческого и катастрофического в нату shy;ре этих людей было ошеломляющим.

– Да-а, – протяжно тянула миссис Лэмпли, девочка, бес shy;смысленно улыбаясь, стояла при этом рядом с ней. – Я и заме shy;тить не успела, как она выросла, а теперь надо не сводить с нее глаз, чтобы какой-нибудь сукин сын не обесчестил. Тут вот с ме shy;сяц назад эти двое типов из платной конюшни, вы знаете, о ком я, – небрежно сказала она негромким, презрительным голосом, – об этом грязном, никчемном Пегрэме и другом гнусном уб shy;людке, с которым он водится – как его зовут, Грейс? – раздра shy;женно спросила она, повернувшись к девочке.

– Джек Кэшмен, мама, – мягким, кротким голосом ответи shy;ла дочь все с той же нежной, бессмысленной улыбкой.

– Вот-вот! – продолжала миссис Лэмпли. – Гнусный Кэш shy;мен – если увижу еще хоть раз, что он здесь крутится, шею свер shy;ну, и думаю, он это знает, – зловеще произнесла она. – Весной я как-то вечером отпустила ее отправить несколько писем, – продолжала миссис Лэмпли объяснительным тоном, – и велела быть дома не поздней чем через полчаса. А эти типы усадили ее к себе в коляску и повезли кататься на гору. Ну вот, я жду-жду, де shy;сять часов пробило, ее все нет. Я ходила по комнате, ходила, му shy;чилась ожиданием и к этому времени чуть с ума не сошла! Кля shy;нусь, думала, что тронусь рассудком, – продолжала она нетороп shy;ливо, непритворно. -Просто не знала, как и быть. Наконец, ког shy;да стало совсем невтерпеж, поднялась наверх и разбудила Лэмпли. Он ложится рано, в девять вечера уже всегда в постели, он ни из-за кого сном не поступится. Ну так вот, я разбудила его, – не shy;торопливо произнесла она. – «Лэмпли, – говорю, – Грейс ушла два часа назад, и я найду ее, даже если придется искать всю ночь».- «Как же ты найдешь ее, – отвечает он, – если даже не знаешь, куда она подалась?» – «Не знаю, – говорю, но отыщу, даже если придется обойти все улицы, вломиться во все дома – а если окажется, что какой-то сукин сын испортил ее, убью его го shy;лыми руками. Убью обоих – мне легче видеть ее мертвой, чем знать, что она стала шлюхой», – вот что я сказала ему.

Все это время девочка покорно стояла возле кресла, в кото shy;ром сидела ее мать, улыбалась нежной, бессмысленной улыбкой и не выказывала никаких эмоций.