Павел Дыбенко. Невероятные приключения уголовника и революционера

Прибыв на корабль в начале компании 1912 года молодой гальванер Дыбенко участвовал в артиллерийской стрельбе 1912 года, которая выявила рассогласование прицелов, крепления которых оказались слабыми в сравнении с более тяжелыми новыми указателями высоты прицелов системы завода Гейслера. Но это была проблема конструктивная. О ней знали на «Павле» и без Дыбенко. Данную проблему Металлический завод решил к 1913 году. В состязательных стрельбах на императорский приз 1912 года линкор «Павел Первый» занял третье место среди десяти кораблей, уступив только линкору “Цесаревич” и крейсеру “Адмирал Макаров”. Прекрасный результат. Ни о каких ошибках при стрельбе не было и речи.

4 июля 1913 года состоялась полубригадная стрельба линейных кораблей «Император Павел Первый» и «Андрей Первозванный» в присутствии императора Николая Второго и, разумеется, командующего флота адмирала Эссена. Но во время этой стрельбы Дыбенко не мог ничего «советовать» Эссену, так, а как и без его советов стрельба была выполнена с блеском, оставив Николая Второго в полном восторге. В том же году происходила и состязательная стрельба плутонговых командиров четырех линейных кораблей и крейсера “Рюрик” на высочайше утвержденный переходящий приз. По итогам этой стрельбы линкор «Павел Первый» завоевал первый приз. За лучшее управление огнем 120-мм пушек мичман Рязанов был дополнительно награжден особым призом. Именно мичман Рязанов, а не полуграмотный артэлектрик Дыбенко, в данном случае работал на приборах управления артиллерийским огнем.

28 июля 1914 года состоялся поход главных сил флота к берегам Швеции. При этом свой флаг во время этого похода Эссен держал на броненосном крейсере «Рюрик»» и никак не мог встретиться с Дыбенко. 26–27 августа 1914 года, в ответ на проводившуюся у Либавы демонстрацию германского флота, Эссен вывел эскадру в море, но снова держал флаг на «Рюрике».

Вообще при отработке возможного боя на Центральной позиции, «Павел Первый» неизменно считался лучшим артиллерийским кораблем, как до появления на нем Дыбенко, так и при нем. Совсем не случайно в ноябре 1914 года именно на «Павел Первый» легла задача передачи своего искусства ведения точного артиллерийского огня только что входящему в боевой строй дредноуту “Севастополь”. Как ни крути, но и тут никак не получается, чтобы Дыбенко имел возможность лично давать советы неумелому вице-адмиралу Эссену.

Линкор «Севастополь».

Во время первой военной зимовки 1914–1915 гг. команда «Павла Первого» была занята проведением тактических игр, ремонтом техники, освоением носовых тралов, выставлением сетевого заграждения. В свободное время матросы катались на коньках, на сооруженных рядом с кораблями катками и ходили в лыжные походы (по два раза в неделю!). Катался ли на коньках и лыжах Дыбенко нам неизвестно. В своих воспоминаниях он на сей счет промолчал.

В апреле 1915 года командир корабля капитан 1 ранга А.К. Небольсин ушел на повышение, став командиром бригады линейных кораблей. Командиром «Павла» был назначен капитан 1 ранга С.Н. Дмитриев-5-й, герой обороны Порт-Артура, георгиевский кавалер, награжденный золотой саблей “за храбрость.

* * *

Что касается самого Е. Юнга, то, несмотря на флотский псевдоним, он, судя по всему, имел о реалиях военно-морского флота самое смутное представление. Например, о каком определении дистанции стрельбы орудий главного калибра «на глаз» вообще могла идти речь, когда в 1914 году дистанция возможного артиллерийского боя линкоров определялась в 100110 кабельтовых? Определить точность дистанции на таком удалении возможно исключительно с помощью специальных приборов – дальномеров. А может Дыбенко был дальномерщиком? Увы, как бы кому-то не хотелось притянуть нашего героя к дальномеру – это не получится. Свою специальность Дыбенко обозначил в мемуарах весьма туманно, как гальванера. Однако гальванеры (т. е. специалисты, обслуживающие сети электропитания) были на кораблях, как артиллерийские, так и минные. Поэтому Дыбенко теоретически мог обслуживать и общие электрические системы корабля, и артиллерийские электрические цепи, а мог вообще отвечать за подачу электропитания на приборы центральной наводки. Помимо этого, были и обычные электрики, которые обслуживали общекорабельные электросети. Последних так же в быту именовали гальванерами.

При этом в описываемый период в русском флоте дальномеры обслуживали не какие-то непонятные гальванеры, а особые специалисты – дальномерщики из числа высокоподготовленных сверхсрочников в чине унтер-офицера или кондуктора, имевших к тому же особое стереоскопическое зрение (!), для того чтобы иметь возможность совмещать риски в окулярах дальномера. К тому же дальномеры были установлены, как известно, не на ходовом мостике, а в артиллерийских башнях и на особом дальномерном боевом посту, располагавшемся на мачте в т. н. «курятнике», с тем, чтобы с высоты лучше обозревать морское пространство.