Павел I. Окровавленный трон

Попытки императрицы и придворных рассеять мрачные подозрения государя вели к вспышкам слепого гнева. В их молчании чуялось ему злорадство и злоумышление. Часы отдохновения он проводил в покоях княгини Гагариной, в обществе фаворитки, расстроенное воображение которой гармонировало с его мятущимся духом, графа Кутайсова, какого-то французского актера, декламирующего перед ними отрывки из трагедий, и декоратора Гонзаго, пленившего государя своими декорациями развалин Афин в последнем балете, и с которым Павел обсуждал сооружение таких же декораций вокруг Летнего сада, но только из камня, с посадкой растений. Верховые прогулки императора ограничивались теперь так называвшимся третьим Летним садом, куда, кроме самого императора, императрицы, ближайших лиц свиты и берейторов, никто не допускался. Аллеи этого парка или сада постоянно очищались от снега и по замерзшей земле посыпались песком для зимних прогулок верхом. Обычными спутниками императорской четы были шталмейстер Муханов, один из немногих лиц, пользовавшихся глубочайшим и неизменным уважением Павла Петровичами доверенный флигель-адъютант императора Аргамаков, который один в целом замке заведовал спуском и подъемом мостов и пешеходных мостиков, знал все потайные лестницы, двери, ходы и переходы и мог входить в покои государя во всякое время дня и ночи. Но уже несколько дней суровая, ветреная погода препятствовала участию императрицы в ежедневных верховых прогулках. Государь катался один, несмотря ни на какие противодействия стихий.

Шестого марта к вечеру внезапно ветер переменился и сделалась оттепель. Вместе с тем сырой, расслабляющий туман повис над замком, окутывая кусты и деревья, с голых черных ветвей которых падали крупные капли влаги. От оттепели аллеи парка стали скользки, несмотря даже на песок, так как его смыло с выпуклой поверхности мерзлой земли. Луна в виде большого красноватого круга в желтоватом ореоле смотрела сквозь туман. Бурный ветер налетал порывами. Но он лишь волновал туман, не прогоняя его, отчего все принимало призрачный, странный вид. В этот день император был необычно в духе и под вечер особенно весело разговаривал, шутил и смеялся с шталмейстером Мухановым. Наконец, взглянув в окно на таинственную картину туманной луны, темных деревьев и перспектив, он выразил желание совершить верховую прогулку в Летнем саду.

— Только incognito, Муханов! Слышишь ли? Непременно incognito!

— Как угодно вашему величеству, — отвечал Муханов, зная, что «incognito» означает простой сюртук вместо мундира. — Хотя, мне кажется, время выбрано для прогулки не совсем удачно. Туманная погода затемняет блеск луны и в аллеях будет сумрачно да и скользко!

— Ты совершенно прав, Муханов, — отвечал император, — но мне хочется промяться. А когда я посмотрел в окно, мне кивнул головой мой старый друг, словно вызывая меня!

И государь со странной улыбкой указал на конную статую Петра Великого, гигантская фигура которого среди «коннетабля» замка в тумане принимала размеры еще грандиознее и, казалось, двигалась.

— Металлическая консистенция вашего прадеда и его коня может выносить какую угодно погоду, — сказал Муханов, — но вам, его правнуку из костей и плоти, должно беречься сырых мартовских испарений.

— О, милый друг, не этих испарений должно мне беречься, а чего-то другого! — загадочно отвечал император. — Взгляни в это зеркало. Видишь? У меня лицо покривило на сторону. Когда уже дошло до этого, пора укладывать свои мешки в дорогу!

— Но, государь, я знаю это скверное зеркало… Оно одно в замке искажает отражение. На самом деле лицо ваше таково же, как и всегда.

— Ты добрый, честный слуга, Муханов! Но у тебя нет чутья. Посмотри на Шпица! Какими печальными глазами он на нас смотрит? Шпиц, ты понимаешь, что грозит твоему хозяину? Да?

Маленькая, белая, любимая собачка императора Шпиц, жалобно заскулив, подошла к двери и стала царапать ее.

— Вот и Шпиц захотел гулять! Идем, Муханов! Прикажи подать лошадей. Сейчас, прадедушка, сейчас! — кивая в окно головой монументу, говорил в странном возбуждении Павел.

Так как выезд императора был incognito, лошадей подали к маленькой двери. От нее узкая потайная лестница вела прямо в покой, смежный с прихожей перед кабинетом-спальней императора. Флигель-адъютант Аргамаков не должен был сопровождать государя, но лишь распорядиться спуском мостика, собственно пешеходного, но по которому можно было проехать и всадникам, следуя друг за другом гуськом, в Летний сад.

II. Странный спутник