Печать света, или Зарница нового мира

Эти же наблюдения подтвердились, когда мы оказались в широком и абсолютно чистом холле. Пол, стены, окна, даже потолок не имели ни пятен грязи, ни паутинки, ни пылинки. А ещё внутри приятно пахло домашней едой и было как-то по-домашнему уютно. То там, то здесь виднелись простые семейно-бытовые мелочи, что разбавляли простенькую обустроенность. Где-то вязанная салфеточка или платок с искусной вышивкой лежит, где-то удивительно реалистичные или наоборот кривенькие, сделанные явно неумелыми ручками деревянные фигурки животных и существ расставлены.

Но вот что мне показалось неестественным – это полная тишина в таком огромном доме. Не было слышно ни звука. Ни бытового характера, ни семейного. Единственным шумом, проникающим внутрь – были звуки с улицы. И это пугало. Заставляло всё внутри боязливо сжиматься. Я даже крепче сжала руку Рэина, прижимаясь к нему уже в открытую.

– Всё ещё холодно? – участливо поинтересовался Архимаг.

– Зябко, – согласилась я, решив не скрывать такое, – но не снаружи.

– Да, как-то здесь слишком тихо, – приметил и Гэлдар. Вот он явно тут частый гость, и ему заметнее изменения. – Где малышня?

Тут были дети? – удивилась я про себя. Хотя, те кривенькие фигурки на одном из комодов на них отлично намекали.

– Их отослали к моей матери, – ответил в половину силы своего голоса один из взрослых мужчин. – Им не нужно такого видеть.

– Да и нет гарантии, что эта зараза не перейдёт на них, – добавил его ровесник, хмуря густые брови.

– А были случаи? – тут же ухватился за услышанное Рэин и заинтересованно обернулся на встретившего нас эльфа. – Эльтил?

– Ни одного. Но никто не может дать гарантии, что оно не перейдёт дальше. Даже я, – ответил тот. Хм, значит всё же с ним переговаривался Рэин магическими вестниками. Я думала, что он просто помощник, а сам Эльтил больного не покидает. Но видимо рядом с волком оставили девушку-менталиста.

Странно всё это. Очень странно. Не думаю, что лекари не смогли бы стравиться с чем-то магическим, физическим, патологическим или просто болезнетворно влияющим на здоровье, вроде вируса или бактерий. Ментальные проблемы помощница Эльтила тоже не заметила при проверке. Так что, я всё больше ловлю в голове мысль, что что-то не так с душой молодого волка.

Проводить нас к больному взялся сам Эльтил. Другие домочадцы подниматься за нами на второй этаж не решились. Не потому, что боязно, а потому, что болезненно для их чувств. Каждый из них переживал за больного, что сильнее угнетало обстановку для остальных присутствующих. Я даже рада, что отсюда увезли детей. Нечего малышам вариться в этом мрачном бульоне.

На втором этаже было два коридора – в правое и левое крылья дома – с одинаковыми рядами расположенных друг напротив друга дверей. По три с каждой стороны. Мы завернули в правую сторону и приблизились к центральной двери слева.

Эльтил открыл дверь, даже не постучав. Все его действия были плавными и спокойными – видимо для того, чтобы не нервировать внутри находящихся. Всё же тут большая часть жильцов – это оборотни, и неизвестно, как отреагирует зверь каждого из них на резкую смену окружения и обстановки в целом.

Комната была довольно просторной, но, я бы сказала, какой-то аскетичной. Полуторная кровать в центре, стол со стулом и шкаф с одной стороны от неё, комод и сундук с другой – вот и вся мебель.

За заваленным разными книгами, бумажками и свитками сидела эльфийка с шоколадными волосами, заплетёнными в толстую косу ниже пояса. Она очень глубоко зарылась в какие-то записи, что не сразу отреагировала на появление новых лиц в комнате.

У кровати же наблюдались лишь трое – двое вир-корсов и хрупкая женщина. Она точно была человеком. Это я поняла на каком-то подсознательном уровне. А ещё было понятно, что она едва ли не убита свалившимся на неё горем. Всё же, матери сложно видеть своё дитя в таком ужасном положении.

Её мужья – а именно супругами я посчитала стоящих за её спиной мужчин – тоже не выглядели очень уж живенькими. Их обоих подкосило горе. Что дало мне интересную мысль: в таких полигамных семьях не делят детей на «этот мой, а этот твой», у них все дети свои. И горе в семье – горе для каждого её члена одинаково сильное.

В любом случае мой взгляд сам собой приковался к причине нашего здесь присутствия. Он лежал на кровати и поверх одеяла. Был в одних штанах и расстёгнутой на груди рубашке. Тёмно-каштановые волосы длинной с ладонь были разбросаны по подушке. А вот на бледном, но сильном молодом лице не было ничего. Только абсолютное спокойствие. Если бы не проблема, я бы подумала, что парень спит.

Так же я отметила и очередной приступ жжения в своей груди. И его вызывала точно не жалость.

Глава 12

В полной тишине Рэинтил подошёл к кровати. Заметившие его только сейчас отцы сначала замерли, а потом кивнули и ему, и Гэлду. Матушка волка вообще никак не отреагировала. Она просто сидела на краюшке кровати, смотря на сына и время от времени порывалась взять его за руку, но быстро передумывала и снова бессильно заламывала пальцы да покусывала почти в кровь искусанные губы.