Педагогика для всех

Незваный гость, докучный собеседник,

Заимодавец грубый, эта ведьма,

От коей меркнет месяц и могилы

Смущаются и мертвых высылают?..

Сердце, желание и совесть поставлены в один ряд. Сердце (чувства), желания и совесть - основа человечности. Муки совести Пушкин изображает постоянно; кажется, он и представить себе не может человека без совести, неспособного испытывать стыд, - нет такого. И знаменитые слова: "Да, жалок тот, в ком совесть нечиста" - произнесены пушкинским царем Борисом как укор самому себе - в свой, а не в чужой адрес сказаны.

Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.

Но что же сказать о людях, у которых совесть так чиста, так незамутненна, что не мучит их никогда, ни при каких обстоятельствах?

В пору себя пожалеть, когда жизнь столкнет тебя с таким человеком - "без стыда, без совести", таким, что "врет и не краснеет".

Каждый из нас хотел бы вырастить детей, которые знали бы муки совести, знали, что такое стыд, и старались бы избежать его, чтобы у них был, пушкинским же словом говоря,

И страх порока и стыда...

В этой строчке из "Евгения Онегина", которую мы обычно читаем, не вдумываясь в нее, в этом разделении порока и стыда кроется глубокое понимание природы человеческой души.

В одной из трагедий Еврипида, жившего в пятом веке до нашей эры, героиня ее, Федра, говорит, что различаются два вида стыда. Первый - "ужас перед разоблаченными чувствами" ("страх стыда"), второй - это стыд, который боится порока ("страх порока"). "Да, - говорит она, - стыд не у всех людей одинаков; есть даже два стыда, совершенно различных, только, к несчастью для людей, эти два стыда заходят один в другой и потому в небрежной речи носят одинаковое имя" (цитирую по "Книге отражений" Иннокентия Анненского).

К несчастью для людей!

Да, к несчастью, многие из нас знают лишь стыд первого вида - стыд разоблачения, стыд, который возникает, когда нечаянно открывается тайное прегрешение, интимное, тайное чувство или душевное движение, когда мы попадаем впросак, когда над нами смеются или могут посмеяться, когда нам кажется, что кто-то плохо подумал о нас, когда мы чересчур открываемся другому. Так случилось с Кити в "Анне Карениной": она танцевала вальс с Вронским, но вдруг он увидел Анну: "Кити посмотрела на его лицо, которое было на таком близком от нее расстоянии, и долго потом, чрез несколько лет, этот взгляд, полный любви, которым она тогда взглянула на него и на который он не ответил ей, мучительным стыдом резал ее сердце".

Этот стыд знают лишь тонкие натуры, это результат строгого воспитания на оттенках, такого воспитания, что матери достаточно приподнять бровь в удивлении - а дочери стыдно. Чтобы у растущих наших детей была способность к такого рода стыду, они и за всю жизнь не должны услышать ни одного грубого слова, ни одного упрека или попрека. Умные родители стараются закалять тело ребенка, а совесть закалки не требует, совесть должна быть чуткой.

Но еще важнее тот единственный вид страха, который украшает человека - страх порока, великое "не могу".

Принято прославлять могущество человека, выходят книги о возможностях людей; человек, говорится в них, велик, человек все может.

Нет, человек велик тем, что на свете есть много такого, чего он не может. Педагогика испокон века движется в сфере "хочу" и "надо", но первое, но главное слово человеческое - "не могу". Оно основание нравственности, оно основание совести, оно основание духа. Не могу!

Не могу продать, не могу отступиться, не могу предать, не могу обмануть, не могу небрежно работать, не могу оставить человека в беде, не могу не отдать долг, не могу украсть, не могу жить без любви, не могу не радоваться таланту, не могу не выполнить свой долг - не мо-гу! И уж конечно, не могу убить человека...

Два знаменитых "не могу" постоянно вспоминают публицисты: лютеровское "На том стою и не могу иначе" и "Не могу молчать" Льва Толстого. Но не надо быть великим: жизнь каждого человека почти вся держится на этих "не могу", которых мы не замечаем, потому что они естественны для нас, составляют как бы часть нашей природы. Так и говорят: "физически не могу". Человек потому человек, что он многого не может.

Как взрастает в человеке это великое "не могу", как оно появляется в его душе?

Принято считать, что если ребенку постоянно говорить "нельзя, нельзя", то постепенно это внешнее - извне идущее - "нельзя" превратится в моральную привычку, во внутреннее "не могу".

Так ли это? Научных исследований и доказательств нет, одни лишь частные соображения. Но можно считать установленным фактом, что одним детям говорят "нельзя, нельзя", и оно превращается в "не могу", а в других случаях этого превращения почему-то не происходит.