Пейзаж ночного видения

Потом, вернувшись в Портабель, у бойкого зазывалы на набережной приобрели экскурсию на Серебряные ворота. В три часа дня старая скрипящая «пиратская» шхуна отчалила от пристани и взяла курс на юго-запад вдоль береговой полосы. На верхней палубе было тесно от туристов. Экскурсовод – загорелый, рослый и слегка поддатый – в хриплый мегафон вел свою экскурсию: живописал историю славного города Портабель, о том, как зверствовала здесь в 20-м году контрразведка барона Врангеля, а после Врангеля – Чрезвычайная комиссия Леси Землячки и Бела Куна, а после них – мастеров заплечных дел Ежова, Ягоды и Берии. Как, несмотря на это, рос и хорошел поселок Портабель, построен знаменитый винный завод, несколько промышленных предприятий (включая пресловутый щебеночный карьер), а к нашему времени он превратился в обязательное место посещения туристами. Одна Крокодилова гора чего стоит! Сейчас зайдем за мыс, и покажется во всей красе величественный Карадаг – горная цепь, на которой формально обрывается Южный берег Крыма, но отнюдь не заканчиваются его красоты! Горы и впрямь смотрелись эффектно – гордо нависали над морем, величественные, черные. Шхуна выходила из бухты Портабеля, поворачивала за мыс, заваленный камнями. Посвистывал ветер, водную гладь теребили пенистые барашки. Далеко на западе между морем и горами гордо реял параплан. Сновали кораблики – мелкие моторные лодочки, крупные катера. На многих колыхались флажки Российской Федерации. Встречались и желто-синие украинские – в этом не было ничего парадоксального. «Мятежников» в Крыму не преследовали – если эти вызовы не сопровождались явными преступными деяниями. «Пиратская» шхуна оснащалась парусом, но шла на двигателе – так было проще. Лена прижималась к Вадиму плечом, наслаждалась морской свежестью. Ее волосы трепетали на ветру, щекотали нос. Маринка сидела сзади, украдкой что-то делала в телефоне – и эти деяния явно носили криминальный характер: когда Вадим косился на нее через плечо, она резко прекращала свои занятия и делала вид, что наслаждается пейзажами. А они были удивительными, менялись каждую минуту. Горы причудливо сползали в море, образуя у берега каменистые островки. У одного такого острова стояла лодочка с местными пацанами, которые, подсаживая друг дружку, карабкались на макушку, а потом с воплями бросались в воду. Слева в море возвышались Серебряные ворота – гигантская живописная скала со сквозным проходом. Но шхуна к ней пока не сворачивала, шла дальше. Количество прогулочных лодок резко пошло на убыль. Береговая линия здесь была живописно изрезана. Пляжей не было, и приблизиться к берегу можно было только с моря. Скалы вырастали из воды, устремлялись в небо, в отдельных местах пространство между ними и морем было завалено глыбами известняка, когда-то отвалившимися от скал. В этом месте береговая линия представляла какое-то каменное месиво, глыбы торчали из воды, отвесные стены складывались в какую-то причудливую вертикальную гармошку. Дальше проход по морю становился затруднительным – от берега, словно пирс, тянулась в воду вереница каменных островков. Рулевой начал выворачивать шхуну влево, подставляя островам правый борт. Натужно скрипела старая посудина, отходившая по этому маршруту не одно десятилетие, ходили ходуном крепления банок и элементов рангоута. Экскурсионное судно направилось в открытое море, но через пару кабельтовых вновь сменило курс, водрузив нос на укрывшийся за мысом Портабель. Приближались Серебряные ворота, сквозь которые сновали лодочки. Скала действительно производила впечатление. Природа постаралась с юмором, изобразив каменное подобие «триумфальной арки». Шхуна прошла под ней, едва не зацепив мачтой верхний свод. Возникло желание втянуть голову в плечи. Даже Маринка оторвалась от телефона, боязливо поежилась.

– Считается, что проплыть под воротами – к удаче, – объявил охрипший мегафон. – Так что, дорогие туристы, будет вам теперь удача оптом – всем сразу, так сказать. К вечеру вы это почувствуете.