Пекарь-некромант. Часть 2

Вновь окинул взглядом пекарню, прикидывая свои дальнейшие шаги. Отыскал глазами весь стандартный набор инструментов. Подумал, что без светящейся призрачной фигуры мастера Потуса даже этот тесный зал казался пустым. А без ворчания и нравоучений призрака рабочий процесс обещал стать скучной рутиной. Если только в этот раз обычно выполняемые привидением функции не взвалю на себя я.

— Конечно, мастер Карп! – сказал пекарь. – На пшеничной муке, как вы и велели.

— Хорошо, — сказал я. – Просто замечательно, етить его. Потрудитесь, уважаемый, раздобыть пару горстей сырного порошка и пару глотков красного вина.

— Зачем? – удивился круглолицый.

— Вы хотели науку от мастера Карпа? – сказал я. – Будет вам такая наука. Раз уж я пообещал. Пшеничные или ржаные караваи – это слишком просто и скучно. В кулинарных школах вполне доступно объясняют тонкости этих классических рецептов. Мы с вами посвятим этот день разбору таинств приготовления более интересного и сложного продукта. Я раскрою вам секрет одного из лучших своих рецептов хлеба.

Выдержал паузу: затягивал интригу.

Круглолицый пекарь задержал дыхание – ждал, когда услышит откровение от гениального мастера Карпа.

— Сегодня мы будем выпекать сырные батоны, — сообщил я.

***

«Ты уверен, мэтр, что от этого заклинания у них снесёт крышу? – спросил я. – Мне нужен очень, очень сильный эффект! Чтобы эти лысые рвали друг друга на британский флаг!»

«Я учёл ваши требования, юноша, — сказал профессор Рогов. – И встроил в магическую конструкцию четыре плетения. Которые одно за другим в геометрической прогрессии увеличат силу воздействия основного ментального заклинания. Достаточно употребить в пищу тридцать грамм вашего пропитанного магией хлеба. И выждать неполных двадцать семь минут. После чего у человека, незащищённого ментальным щитом, с вероятностью в восемьдесят два процента половой инстинкт обострится до такой степени, что полностью затмит разум».

«Двадцать семь минут? И сколько твоя конструкция продержит их в таком состоянии?»

«От тридцати минут до часа – длительность воздействия зависит от особенностей каждого конкретного человеческого организма».

«Превосходно, — сказал я. – Если учесть, что в обитель не пускают женщин, то я уверен: мужики здесь здорово повеселятся. Рад, что я этого не увижу: зрелище не в моём вкусе. Важно сбежать из этого места до того, как остынет хлеб. Пусть снимают пробу без меня. Ха! Да они неделю после моего сырного хлеба не смогут сидеть! Нравится им охота на ведьм? Что ж, ведьмы тоже умеют развлекаться».

***

Я всё же не сдержался – заставил круглолицего пекаря привести зал пекарни в порядок. Пока поднималось тесто, мне нечем было заняться, кроме как пудрить мозг менее распиаренному коллеге полученными от мастера Потуса знаниями и втолковывать этому засранцу правила работы на пищевом производстве (сам их придумывал по ходу разговора). Следил за тем, как пекарь намывал пол. А сам наворачивал деревянной ложкой из глиняного горшочка перловую кашу (сварили её здесь же – на печи). И сам себя развлекал нагромождением умных фраз, составленных по мотивам нравоучений призрака старого пекаря.

— Не стоит добавлять в закваску мёд и прочую дребедень, — бормотал я с полным ртом, почти слово в слово повторяя то, что слышал когда-то от мастера Потуса. – Помни, парень, что просто – не значит: плохо. Тебе для хорошей закваски не нужно ничего, кроме ржаной муки и речной воды. Пшеничная мука тоже сгодится. Но она похуже – слабее играет. Так что пшеничную не трогай. Не слушай тех умников, что говорят, будто бы в белый хлеб ржаная закваска не идёт. Смело посылай таких подальше! То народец просто набивает своим поделкам цену. Ржаная годится для всего! Усёк? Из хорошей закваски сможешь выпекать что угодно…»

Елозивший по полу мокрой тряпкой пекарь поднял голову. Повернулся ко мне. Явно искал повод, чтобы увильнуть от работы.

— Но мне говорили… — начал он.

Я жестом велел ему заткнуться. Пальцем указал на грязное пятно в углу. Поскрёб ложкой по дну горшка, собирая остатки каши.

— Забудь, о чём говорили другие, парень, — сказал я. – Слушай меня! И мотай на ус.

***

Не представлял раньше, что старый пекарь успел так сильно замусорить мой мозг! Его мудрых изречений мне хватило до того момента, как круглолицый пекарь завершил уборку в зале, сбегал за кувшином вина «для мастера Карпа» и приступил к созданию заготовок для батонов. Заумных фраз мастера Потуса осталось у меня в запасе немало – мэтр Рогов помогал мне воскрешать их в памяти. Поэтому своим делом на сегодня я избрал болтологию. Сам к тесту не прикасался: не дело учителя выполнять работу ученика. Я продолжал сыпать умными изречениями и контролировал процесс лепки сырного хлеба.