Пелагея и принц осени (СИ)

Она задержалась в берёзовой роще, потеряла в этой роще Юлиану и застряла в лифте, когда догоняла остальных мемберов, чтобы пообедать с ними на последнем этаже обзорной башни. В лифте с ней ехал мужчина — не испитый, надо заметить, субъект, а весьма представительный тип с чемоданчиком. Что там у него в чемодане, выяснилось, когда в здании отрубилось электричество.

— Я тебя прирежу, — на скверном нимерийском пообещал тип, допустив несколько грамматических ошибок. Затем он включил фонарик и достал из чемоданчика пистолет.

— Надо говорить «пристрелю», — поправила его Пелагея. — Нож, вон, у вас рядом лежит.

— Прирежу, — упрямо процедил тип, беря нож.

— А за что?

— Моей дочери нравится Кю. А ты всё портишь.

— Надо же, какой поворот, — поразилась Пелагея, пятясь к стеночке.

Затем она проворно проделала череду привычных движений, эффектно окуталась дымом и горлицей взмыла под потолок. Благо, лифты в башне были вместительные, с высокими потолками. А в темноте, с фонариком, попробуй горлицу поймай.

Электричество включили очень вовремя. Лифт снова поехал, остановился на последнем этаже, и горлица с незадачливым убийцей вышли-вылетели из этого чудовищного агрегата, как из шляпы фокусника.

Участники группы, по всей видимости, получили от Юлианы сообщение, что она и её подопечная задерживаются. Парни сидели за столом, который уже прямо-таки ломился от яств, к еде не притрагивались и оживлённо о чём-то спорили. Громче всех спорил эльф.

Заметив горлицу, Кю тихонько улизнул из-за стола. Прокравшись в коридор, он сделал птице знак рукой: «Давай за мной!», — и приоткрыл для неё дверь в ближайший туалет.

Пелагее повезло, что, кроме супостата с чемоданом и осеннего принца, горлицу больше никто не видел. В кабинке туалета она вернула себе человеческий облик и вышла оттуда в своём излюбленном платье с оборками.

Кю ждал за дверью, притулившись к стене.

— Что случилось? — спросил он, как только она появилась. — Почему ты вдруг…

— Лифт застрял. Я очутилась в западне. Меня чуть было не пырнули ножом. Деваться было некуда.

— Кто это был?

— Ты его видел. Мужчина среднего телосложения. Костюм, чемодан. В чемодане — орудия убийства. Он обосновал нападение тем, что его дочери нравишься ты, а я вроде как мешаю. Смешно, да?

На лице Кю отразилась ярость. Он рванулся было, чтобы догнать того недоумка, но Пелагея его остановила.

— Бесполезно. Ты ничего с ним не сделаешь. Лучше старайся на сцене держаться от меня подальше. Да и в жизни… Хотя не уверена, что метод сработает. Если люди что-нибудь вобьют себе в голову, это потом очень сложно… выбить.

— А тот тип не может разнести о тебе слухи, что ты горлица?

— Неправдоподобно звучит. Но всё же я как-то об этом не подумала.

А тип подумал. Отойдя от шока, он полез в интернет и накатал пост о Пелагее, где достоверно описал, как она у него на глазах из женщины превратилась в птицу. Пелагея — оборотень. И без того загадочный образ обрастал новыми невероятными подробностями. Наверное, именно благодаря статье билеты на концерт группы в тот же вечер были раскуплены подчистую.

Пелагея всё ещё удерживала за руку разгневанного принца осени, когда в коридоре показался Ли Тэ Ри.

— Родная, почему я не видел, как ты вошла? — изумился он и перевёл красноречивый взгляд на её цепкие пальчики.

Кю оскорблённо вырвался.

— Даже не думай его догонять, — сказала ему Пелагея, сурово сведя брови. И переключилась на мужа: — Прости. Мы с Юлианой немного… потерялись. Она не с вами? Ох, надо ей написать, чтобы поднималась на башню. Она же наверняка меня ищет.

Когда Юлиана приехала на лифте и присоединилась к компании пирующих, она готова была метать громы и молнии.

— Какая же ты… У-у-у, зла не хватает! Я на тебя жучок нацеплю и стану отслеживать, — пригрозила она Пелагее.

— А с ней по-другому и нельзя, — поддержал Ли Тэ Ри, отпивая из стакана. — Как я с ней до свадьбы намучился, кто бы знал!

На следующий день группу ждал сюрприз. Концертный зал был набит битком, хотя, по прогнозам, фанаток должно было набраться всего ничего. Статья разочарованного папаши, который так и не довёл убийство до конца, вызвала лавину обсуждений, зажгла интерес у самой равнодушной публики, и народ валом привалил на концерт только лишь затем, чтобы поглазеть на женщину-птицу. В Марерокко все были просто поголовно помешаны на оборотнях.

А ещё на зомби, что неудивительно. Мужчины в этой стране до определённого жизненного этапа являли собой образец подражания: примерные, умытые, аккуратные джентльмены, одно загляденье. Но наступал переломный момент — не иначе, пик активности какого-нибудь неизученного вируса — и они исправно обрастали грязью, обзаводились щетиной, отращивали пивные животы и стойкие мешки под глазами, после чего принимались шататься по улицам, валяться под заборами, дубасить друг дружку по любому поводу и периодически нападать на прохожих. Эдакие криминальные элементы, которым почему-то всё сходит с рук.

Законопослушные граждане в своей негласной классификации ставили этих субъектов на один уровень с зомби и старались не попадаться им на пути.