Пельмени по протоколу

- Меня как первого секретаря нашей компартии некоторые товарищи критикуют за то, что я не провожу реформы по-китайски. В Китае очень сильная коммунистическая партия, которая имеет жесткую властную вертикаль сверху донизу. Именно эта жесткая партийная власть и проводит реформы. У нас на Кубе тоже вся власть принадлежит коммунистической партии. Так почему же мы не проводим реформы по-китайски? И знаете, что я на это отвечаю своим критикам? "В Китае живут китайцы, а у нас - кубинцы!"

"А у нас - русские и с ними еще 142 народа", - мысленно добавил я...

Еще раз мы встретились с Фиделем Кастро через пару лет в Претории на инаугурации президента Южно-Африканской Республики Нельсона Манделы. По поручению нашего Президента, я, в единственном числе, представлял Россию. Приехавшие со всех концов света делегации (их было на одну меньше, чем на похоронах Джона Кеннеди) до начала торжества "накапливались" в огромном, наподобие авиационного ангара помещении, с широко распахнутыми входами со всех четырех сторон, и рядом с ним на зеленых газонах. Поздоровавшись и немного поговорив с главой делегации США вице-президентом Альбертом Гором, я вошел в ангар и начал продвигаться в толпе мировых лидеров, останавливаясь для приветствий и коротких бесед со знакомыми. Где-то в середине зала я увидел госпожу Хилари Клинтон, которая почему-то стояла совершенно одна. Естественно, я подошел к ней и, мобилизовав весь свой, честно признаюсь, не бесконечный словарный запас в английском, стал занимать ее светской беседой. На мое счастье, появились члены американской делегации, и я со спокойной совестью (первая леди Америки была уже не одна) отбыл. В это время в зал вошел сопровождаемый огромной толпой Фидель Кастро. Он медленно двигался в центре изогнутой полумесяцем многорядной шеренги южноамериканских и африканских лидеров, впереди которой как бы само собой образовывалось пустое пространство. Невольно я оказался в этом пространстве. Фидель увидел меня. Мы обнялись. Потом он жестом Тараса Бульбы отстранил меня от себя и сказал:

- Владимир, по-моему, с тех пор как мы виделись, ты потолстел.

- Да, сomandante, есть немного.

И мы (хоть и очень коротко) продолжили разговор об экономических реформах.

А за рулем принц

В Иорданию у меня было несколько рабочих поездок. Сложились даже очень тесные отношения с братом короля Хусейна наследным принцем Иорданского Хашимитского королевства Хасаном. Практически он исполнял в своем государстве функции премьер-министра. Я как-то пошутил, что он при почти каждодневном пятнадцати-шестнадцатичасовом рабочем дне очень мало похож на принцев из "Тысячи и одной ночи", которые только и делают, что наслаждаются жизнью с луноликими красавицами. Во время официального визита делегации Совета Федерации мы встретились с принцем Хасаном в здании иорданского сената. В конце встречи речь зашла об арабо-израильском конфликте и о положении палестинских беженцев на территории Иордании. Мы вышли из здания и остановились у входа, продолжая начатый разговор. Вдоль тротуара выстроились несколько автомашин с номерами нашего посольства и кортеж принца - "мерседес" и автомобили сопровождения и охраны. Вдруг принц Хасан, обращаясь ко мне, говорит:

- Пойдемте! Как говорят у вас в России, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Я покажу вам, что беженцы - уже никакие не беженцы, а полноправные граждане нашего государства.

И мы направились к "мерседесу". Принц сел за руль на место пулей вылетевшего водителя, я - рядом. На заднее сиденье успел вскочить переводчик, и мы помчались по улицам белокаменного Аммана. Выяснилось, что Хасан прекрасный водитель. Мы передвигались очень быстро, но правил не нарушали. Когда останавливались у светофоров, все сидевшие в соседних автомобилях узнавали его и приветствовали улыбками и жестами. Вскоре мы въехали в очень узкую улочку и остановились в тупике. Только мы вышли из машины, нас сразу окружила на глазах увеличивавшаяся толпа ликующего народа. Многие падали перед принцем на колени, стараясь коснуться его одежды. Хасан сделал жест, толпа отступила, но продолжала громко приветствовать его. Еще один жест, и все затихли. Когда принц представил меня как своего друга из России, не меньшая доля приветствий досталась и на мою долю. Мы проговорили о житье-бытье с палестинскими беженцами около получаса. За это время к нам присоединились члены российской делегации и сопровождающие принца. Мне напомнили, что пора ехать во дворец, чтобы не опоздать на встречу с королем Хусейном, и мы под крики толпы, двинулись к автомобилю. За нашим "мерседесом", забив весь тупик, стояли двенадцать или пятнадцать автомобилей - машины российского посольства и весь кортеж принца. Выехать было невозможно.