Пена колдовских доменов

– А здесь сенок, – добавил сэр Кирик, указав на тарелку, расставляя перед гостями хрустальные стаканы, – любую хворь изгонит, если вы, конечно, не принадлежите к определенной породе. Собственно, ничего не имею против них, но тогда лучше не есть эти луковицы.

– А мне-то можно?

Трактирщик долго и пристально смотрел на необычного гостя и развел руками.

– Не знаю.

Котище налил понемногу в три стакана и посмотрел на хозяина кабачка. Но тот отрицательно покачал головой.

– Только утро, да и на работе я…

– А у нас не поймешь что – ни день, ни вечер… Служба застопорилась, – Пуфф некоторое время словно изучал Яна, – а есть как хочется, придется кушать ваш этот корнеплод.

– Ты, дорогой Пуфф, только об этом и думаешь, похоже, можешь сожрать все, даже крысиный яд вместе с упаковкой, – проворчал демон.

– Фи, как не интеллигентно, а еще Страж, – не поддержал котище и, приподняв крышку, вытащил лапой луковицу и бросил в пасть.

По комнате поплыл устойчивый знакомый запах, но столь сильный, что Марк никак не мог его определить. А через мгновение Пуфф широко открыл рот и принялся судорожно хватать воздух лапами.

– Жить будет? – испуганно спросил демон.

– Должен, это нормально, – усмехнулся сэр Кирик и пододвинул гостю стакан…

Проказник тут же преобразился, ловко обхватил лапой предложенное. Затем крикнул: «За здоровье шефа», словно заправский пьяница выдохнул прямо в лицо Яну и вылил содержимое себе в пасть. До Марка докатилась отразившаяся удушливая волна запаха маринованного чеснока! Даже в ослабленном виде ее хватило, чтобы демон закашлялся.

– Ну, ты и инфекция…

– Дезинфекция, а тебе это не повредит, – перебил котище и посмотрел на Яна.

Шеф судорожно хватал воздух ртом, а в глазах появилось некое осмысленное выражение.

– Сестра, зажим! – неизвестно к чему заорал Пуфф и хлопнул толстыми лапами, стакан поднялся в воздух и выплеснул содержимое в рот шефу, «больной» проглотил и часто-часто задышал.

– Сестра, тампон!

Крышка подпрыгнула, котище сцапал самую большую очищенную дольку и с криком: «Лечить так лечить» отправил ее прямо в рот Яну. Секунды три ушло на пережевывание пищи, затем шеф вскочил… Пуфф прижал уши, зажмурил глаза.

– Сестра, окоп? – успел съязвить Марк, параллельно ища глазами путь к бегству.

– Воды! – наконец выдохнул Ян.

Сэр Кирик протянул пол-литровую кружку, затем еще одну… Ее «больной» выпил только на треть, вздохнул…

– А у вас не найдется на завтрак что-нибудь еще? – спросил он, усаживаясь на свое место.

– Вернулся! – обрадовался Пуфф и проглотил слюну, да так шумно, будто ее было целое ведро…

– И еще, если в этом мире есть, конечно, – хозяин Замка тысячи миров мечтательно прикрыл глаза и в воздухе поплыл чудесный аромат.

– Кофе, обижаете… И я думаю не маленькую чашечку, а…

– Тазик, небольшой тазик, а то было так сыро, так грязно, – загнусил Пуфф.

Ян попытался ухватить котищу за ухо, но промахнулся.

– Незя, я это, как его, домашний Хранитель очага! Во! Не, домашнего очага или… Животных бить нельзя! Нужно гладить и чесать за ушком! Хорошо кормить…

– А хранитель руки мыл перед едой?

– Я весь мылся, в окопе, на берегу озера.

Пуфф предъявил свои передние лапы, на них засохли комки белой глины. На Марка было страшно смотреть.

– А, лапы? Счас.

Безобразник высунул язык и по-кошачьи принялся облизывать глину, периодически сплевывая на пол.

– Ну, знаешь… – и интеллигентный демон потерял дар речи.

– Знаю, но так крепко пристала, – нагло ухмыляясь, ответил Пуфф.

– Насчет тазика это он у нас… – начал Ян, но задумался, подбирая определение помягче.

– Хам трамвайный, – закончил Марк, наконец, приходя в себя.

– Сейчас сделаю кофе и разогрею шашлык, вчерашний, но хорош! В дождь я обычно не готовлю, все равно никого нет, – и хозяин удалился.

– Это кондуктор или контролер? – на голове Пуфа появилась фуражка, в одной лапе рулон бумажных полотенец с изображением билетов, в другой – компостер соответствующего размера. Морда приняла озадаченное выражение.

– Пассажир, – хмыкнул Ян, снимая кроссовки и вытягивая ноги к огню. Затем он взял «билетный» рулон, отмотал кусок, с наслаждением скомкал его и засунул в кроссовку.

Марк и Пуфф замерли, с ужасом наблюдая за шефом…

– Вы чего? Ноги у меня мокрые и замерзли. Не до приличий, тело на сухое место ставить надо было, – произнес Ян назидательно, заталкивая большой ком бумаги во вторую кроссовку. Тем временем от красных носков начал подниматься пар.

– С вами все в хорошо? – осторожно осведомился Пуфф, пряча на всякий случай компостер за спину.

– Какое к лешему «хорошо», – передразнил шеф, придвинувшись к камину, – носки сырые, в животе урчит!

Компостер выпал из лапы Пуффа и глухо ударился об пол.

Вернулся трактирщик и поставил на стол большое блюдо подрумяненного дымящегося мяса и тарелку со стопкой черного хлеба. Ян прикрыл глаза и всем своим существом ощутил восхитительный запах сочных, покрытых изумительной корочкой кусочков, запах теплого ржаного хлеба. Ощущение жизни оказалось столь сильным и объемным, что хозяин Замка выпустил когти, проткнул указательным кусок мяса и, жмурясь от удовольствия, съел.