Пенелопа и Одиссей. «Жди меня…»

Нянька смотрела на царицу, не понимая вопроса. Ночь, где может быть пьяный Фресандр? Валяется где-нибудь, хорошо, если живой. Но если на Пенелопу что-то найдет, лучше выполнить требование, потому, услышав: «Разыщи сейчас!», Эвриклея вздохнула и зашаркала сандалиями вниз по лестнице.

К ее удивлению, оказалось, что пьяный Фресандр заснул у них во дворе и, разбуженный, был в относительном порядке. Во всяком случае, выпив еще чашу неразбавленного вина, оказался готов предстать перед царицей даже посреди ночи.

Фресандр был ранен в Троаде и вернулся на корабле Навплия, хотя вообще-то воевал под началом Нестора. На Итаке он остался случайно, просто завалившись под лавку с перепою, поскольку он не греб, гребцы Навплия не заметили отсутствия чужака, и сам Навплий обнаружил это поздно. Фресандру не было разрешено ходить во дворец, однако он, завидев приятеля, сумел выбраться и напиться до полной неспособности передвигаться.

Беседа Фресандра с царицей Итаки вовсе не входила в планы Навплия.

— Радуйся, царица. Я не видел гибели твоего мужа. Никто не видел. Навплий врет…

— Как погиб Паламед?

Фресандр явно заелозил, начав ныть:

— Я не видел… говорили…

— Прекрати тянуть! Как погиб Паламед?!

— Его оговорил царь Итаки.

— Одиссей?! Как это было?

— Я не знаю, может, это и не оговор… Но я не верю в предательство Паламеда, он, конечно, весь в папашу, вредный, но не предатель.

— Если ты еще будешь говорить вокруг да около, я велю не давать тебе больше вина.

Фресандр поднял руки:

— Все, понял. Сейчас расскажу. Агамемнон отправил Одиссея раздобыть пропитание, потому что в лагере почти начался голод. Царь Итаки вернулся без ничего. Паламед начал смеяться, что тот просто не сумел добыть. Знаешь, царица, я не виню твоего мужа, ему просто не попались…

— Прекрати! Ты обещал рассказывать только то, что происходило.

— Паламед вызов принял, вышел в море и вернулся с судном, полным отборного зерна. Не знаю, где этот умник его добыл, но…

— Говори толком. Что дальше?

— А потом Одиссей сказал, что увидел сон, в котором Афина советовала всем на два дня покинуть лагерь, потому что все, кто останется, погибнут от Зевсова гнева. Агамемнон послушал, мы ушли. А когда вернулись, обнаружили труп троянца с письмом, в котором тот благодарил Паламеда за предательство и сообщал, что золото ему переправлено полностью. Паламед все отрицал, но Одиссей предложил обыскать палатку Паламеда. Там действительно нашли золото и…

— Что и?

— Забили Паламеда камнями.

Пенелопа содрогнулась, но взяла себя в руки.

— Его похоронили?

— Нет. Навплий приплыл просить Агамемнона, чтобы тот разрешил забрать тело и устроить погребальный костер. Царь не дал. Навплий проклял Одиссея и остальных. Правда, Паламеда похоронил Ахилл.

Пенелопа мерила шагами мегарон. Навплий мстит, это понятно. Но как он мог быть уверен, что Одиссей не вернется в тот самый день, когда он был здесь? Значит, Навплий знал, что Одиссей где-то задержался… Где?

— Где остальные цари, если от Трои ушли давно?

— Навплий уговорил богов, и на возвращавшихся была наслана буря. Многие корабли погибли, налетев на скалы, потому что перепутали проход между островами… Я слышал, как один чудом спасшийся гребец твердил, что они видели костер, который обозначал пролив, и держались левее, как делали всегда, но вместо пролива там оказались острые скалы…

Пенелопа замерла, потом резко повернулась, напугав Фресандра:

— Костер, говоришь?

Тот только пожал печами:

— Так говорил Фриних… я не знаю, не видел…

Царица вдруг вспомнила рассказ Одиссея о том, что Навплий в молодости разжигал ложные костры, направляя корабли на скалы, а потом собирал то, что после кораблекрушения выбрасывало море, и людей, которые сумели выплыть…

— Костер… А что ты про Одиссея еще знаешь?

— Ну, про коня, которого он придумал…

— Это мы знаем. Расскажи, что после этого было.

И снова Фресандр заелозил, что подсказало Пенелопе, что не все так просто.

— Говори уж!

— Царю Итаки по жребию досталась старая Гекуба, и он решил добыть себе еще славы и богатства, а потому со всеми в ту бурю не плыл.

— Там остался?

— Нет… они отправились грабить побережье. Только я слышал, что уцелели и при грабеже, а вот куда потом заплыл, того не знаю, правда, не знаю, царица.

На сей раз Фресандр, сокрушенно разводя руками, смотрел в глаза, значит, не врал.

— Значит, его гибели никто не видел, и среди разбившихся на Эвбее кораблей его не было?

Фресандр вытаращил на Пенелопу глаза:

— Кто тебе сказал, что они разбились у Эвбеи?

— А где?

— Ты права, только я такого не говорил!

— Навплий откуда?

— Из Навплиона.

— Эвбея его земли?

— И Эвбея тоже, хотя не совсем.

— Где он еще мог зажечь ложные костры, как не на Эвбее, чтобы вместо пролива между ней и Андросом направить корабли на скалы? Критяне среди погибших были?

— Нет, они сразу от Лесбоса повернули на юг.

— И никого из Халкидики тоже не было, верно?

Фресандр почесал за ухом:

— Ну и умная ты, царица…

Но Пенелопа уже потеряла интерес к разговору, все, что нужно, она уже услышала.