Пентаграмма войны

– Линни, давай зверей на зачистку. Только мелких, а то там наверняка полно мин.

– Приняла.

Щелкнули, раскрываясь, створки контейнера, и несколько сотен мелких, похожих на грызунов, особей ринулись вперед.

Сразу раздалось несколько хлопков, и осколки хлестнули по броне.

– Да. – Серг, машинально отскочивший под прикрытие брони, выглянул наружу. – Сколько же тут этого барахла?

– Ничего, сарки вычистят все досуха. – Кира, командир взвода тяжелых особей, улыбнулась, показав белоснежные зубы. – У них нюх на взрывчатку и электронику.

Снова раздался взрыв, на этот раз мощный, и куски грунта и рваного металла забарабанили по броне.

Серг через нейрошунт включил общий канал.

– Так. Всем оттянуться на двести метров. Кто знает, чего они там припасли.

Но обошлось без особых сюрпризов, если не считать какого-то вражеского военачальника, которого и обнаружили-то совершенно случайно под рухнувшей бетонной плитой. Изрядно помятого, в отваливающейся кусками броне и с какими-то огромными наплечниками, на которых был изображен непонятный рисунок, его подвели к Сергу.

– Ну и на хрена вы его мне притащили? – Он оторвался от тактических экранов и недовольно посмотрел на Нирса и Киру, поддерживавших пленного с обеих сторон, чтобы тот не упал.

– Э… – Нирс посмотрел на командира чистым взглядом ребенка. – Ну, полагается же сказать какие-то слова над поверженным врагом. Я в детстве смотрел. Там еще такие слизни были, а их командир говорил что-то про победу всего хорошего над всем плохим и звал к новым победам, вот.

– Клоуны. – Серг покачал головой. Пакуйте эту падаль аккуратнее, а то призовых и так мало, а если этот сдохнет, то, можно сказать, даром прогулялись. – Он посмотрел на своих взводных. – Такая речь подойдет?

– Вдохновляет. – Кира кивнула и, забросив одним движением пленного себе на спину, пошла к площадке, где уже мерцал огонек посадочного маяка.

Сектор шан рок, Пирам

Скала Гандам на Пираме была в действительности вовсе не скалой. Выстроенный в пустынной местности огромный дворец было видно за несколько сотен километров, и издалека он действительно напоминал громадный утес.

Дворец был зримым и вещественным символом идеологии гандам. Пути, который не имел ни начала, ни конца и который определял жизнь простого шан рок от рождения до смерти.

Острый пик его пронзал небеса, возносясь над пустыней на два километра, а подножие дворца, раскинувшееся на площади более шести квадратных километров, окружал не менее величественный парк, где в любое время года зеленела трава и распускались красивейшие ледяные розы.

Величественные скульптуры полководцев прошлого, словно сошедшие со страниц учебников, смотрели с постаментов строго и поощрительно, настраивая душу для новых подвигов. А там, за границей парка, начиналась зона песков, которая отсекала суетный мир от забот небожителей – гатранов.

Десятки планет, почти двести миллиардов населения, все их надежды и чаяния сходились тончайшими нитями сюда, в Скалу Гандам, чтобы превратиться в решения и законы, которые чуть позже будут исполнены любой ценой, как и завещано Сводом Гандам.

Элита общества шан рок была продуктом настолько хитроумных интриг и тайных операций, что на каждом руководителе высшего уровня крови было как на мяснике. Наверх пробивались лишь те, кто был готов в буквальном смысле идти по трупам, и здесь не было места ни сантиментам, ни глупой гуманности. Все это и многое другое было аккуратно сложено и сожжено еще в нежном возрасте, а пепел развеян в местности, адрес которой забыт навсегда.

Именно таким был сан ханг – руководитель шестого ранга Кон Са, который просматривал документы по продвижению в выделенном ему секторе. Со смесью изумления, негодования и отвращения к тому, кто нагородил столь впечатляющую гору из некомпетентности, глупости и элементарного головотяпства, он листал полупрозрачную бумагу и все никак не мог решить, сейчас пристрелить командующего или дать ему возможность сгореть заживо на площади в окружении гандар.

– Сколько кораблей потеряно? – Он еще раз посмотрел на цифру, а потом перевел взгляд на стоящего напротив ми хангира, словно не мог прочитать то, что написано.

– Две тысячи четыреста сорок шесть малого класса, восемьсот среднего и двести шесть большого, включая двенадцать космических крепостей, – спокойно отвечал хангир. Уже при подготовке доклада он знал, что с ним все кончено, поэтому попрощался с женой и детьми и, набросав от руки номера счетов, куда сбросил все деньги, покинул свой уютный дом навсегда. Таких ошибок не прощают никому, и самое лучшее, что можно сделать в такой ситуации – умереть достойно.