Пепел и сталь

— Мода часто глупа, госпожа, — усмехнулся Сэйзед. — Но все эти хитрости потерпели неудачу. Многие аристократы стали носить деревянные украшения, раскрашенные под металл, а террисийцы умудрились перетерпеть сложные времена. Уж очень это непрактично — не позволять дворецким прикасаться к металлу. Но желание Вседержителя полностью уничтожить хранителей никуда не ушло.

— Он боится вас.

— И ненавидит. Не только ферухимиков, но вообще всех террисийцев. — Сэйзед положил руку на еще не переведенную часть текста. — Я надеюсь и эту тайну раскрыть благодаря дневнику. Никто не помнит, из-за чего Вседержитель начал преследовать жителей Терриса, но я подозреваю, что это как-то связано с теми носильщиками… Их старший, Рашек, кажется весьма противоречивой личностью. Вседержитель часто упоминает о нем.

— Еще он пишет о религии, — сказала Вин. — Религии Терриса. И что-то насчет пророчеств. Что ты знаешь о них?

Сэйзед покачал головой:

— Я не могу ответить, госпожа. Я знаю о религии Терриса не больше вас.

— Но ты же собираешь разные религии. Почему ты ничего не знаешь о своей собственной?

— Не знаю, — грустно ответил Сэйзед. — Видите ли, госпожа, как раз поэтому и возникли хранители. Много веков назад мой народ спрятал нескольких выживших ферухимиков. Вседержитель провел жестокую чистку среди террисийцев… еще до того, как он придумал разводить нас, точно скот. Прежде мы не были слугами и не были обычными скаа. Мы были теми, кого надлежало уничтожать. Но что-то удержало Вседержителя от полного истребления нашего народа. Не знаю, что именно… может, он решил, что это слишком мягкое наказание. В общем, в первые два века своего правления он весьма успешно истреблял нашу веру. Общество хранителей появилось в следующем столетии, и его члены стали разыскивать то, что считалось утраченным, чтобы запомнить и сохранить для будущего.

— С помощью ферухимии?

Сэйзед кивнул, проводя пальцами по браслету на правой руке:

— Вот этот медный. Он позволяет сохранять воспоминания и мысли. Каждый хранитель носит несколько таких браслетов, наполненных знанием, — здесь песни, легенды, молитвы, исторические хроники, разные языки. У многих хранителей есть свои области интереса. Для меня это религии. А вместе мы помним все накопленные знания. Если хотя бы один из нас доживет до смерти Вседержителя, люди смогут восстановить все то, что утратили. — Он немного помолчал и опустил рукава. — Нет, не все. Есть вещи, которых и мы не знаем.

— Ваша собственная религия, — тихо сказала Вин. — Вы ее так и не нашли?

— Да. Вседержитель пишет, что к Источнику Вознесения его привели наши пророчества, и даже это абсолютно новая для нас информация. Во что мы верили? Чему или кому поклонялись? Откуда взялись эти террисийские пророки и как именно они предсказывали будущее?

— Мне очень жаль…

— Мы продолжаем искать, госпожа. И со временем, думаю, найдем ответы. А если и нет, мы все равно оказываем человечеству бесценную услугу. Нас считают покорными слугами, а мы на свой лад боремся с Вседержителем…

Вин кивнула:

— Что еще ты можешь накапливать? Силу, воспоминания — а еще?

Сэйзед внимательно посмотрел на нее:

— Мне кажется, я и так сказал уже слишком много. Вы поняли в общих чертах, что мы делаем, и если в дневнике Вседержителя встретится упоминание о чем-то подобном — вы не запутаетесь.

— Зрение, — внезапно осенило Вин. — Вот почему ты носил очки несколько недель после того, как спас меня. Тебе нужно было тогда очень хорошо видеть в темноте, и ты израсходовал весь запас. Потом долго восполнял потраченное…

Сэйзед ничего не ответил. Он просто взял перо, намереваясь вернуться к переводу.

— Что-нибудь еще, госпожа?

— Вообще-то, да, — сказала Вин, доставая из рукава платок. — Ты не знаешь, что это?

— Выглядит как носовой платок, госпожа.

Вин скривилась:

— Очень смешно. Ты слишком много времени проводишь с Кельсером, Сэйзед.

— Знаю, — со вздохом согласился террисиец. — Думаю, он плохо влияет на меня. Что особенного в этом платке?

— Как раз это я и хочу понять! — воскликнула Вин. — Его только что дал мне Призрак.

— А! Тогда понятно.

— Что?

— В обществе знатных людей, госпожа, носовой платок — традиционный дар молодого человека юной леди, если он стремится к серьезным отношениям.

Вин изумленно уставилась на платок:

— Что?! Мальчишка сошел с ума!

— Большинство юношей его возраста немного не в себе, я полагаю, — с улыбкой сказал Сэйзед. — Я бы не назвал это неожиданностью. Разве вы не замечали, как он смотрит на вас, когда вы входите в комнату?

— Я считала, он просто странный. О чем он вообще думает? Он же намного моложе меня!

— Ему пятнадцать, госпожа. Так что разница между вами всего в один год.

— В два, — возразила Вин. — Мне на прошлой неделе исполнилось семнадцать.

— Все равно он ненамного моложе.

Вин возвела глаза к потолку:

— У меня нет времени отвечать на его ухаживания!

— Осмелюсь заметить, госпожа, что вам стоило бы ценить свои возможности. Не всем так повезло.

Вин замерла.

«Он же евнух, дура!..»

— Сэйзед, извини, я…

Сэйзед отмахнулся: