Пепел на обелиске (СИ)

– Вы это выяснили на собственном опыте, лейтенант. Во всяком случае, насколько я могу судить по этой записи, – усмехнулся Ефимов, с интересом разглядывая молодого нахала.

– Так точно, ваше превосходительство. Стоило только загнать парочку из них на виражи, как они стали отставать и лупить в белый свет, как в копеечку, – не растерялся рыжий. – А главное, они на виражах сбрасывают скорость. Не знаю, с чем это связано, но это точно.

– Важное наблюдение, – помолчав, кивнул контр-адмирал. – Но далеко не все здесь летают так, как летаете вы.

– Тем хуже для них, – равнодушно пожал плечами рыжий.

– Лейтенант, вы говорите о своих сослуживцах, – осадил его Ефимов.

– Знаю, ваше превосходительство. Но я не виноват, что они не умеют летать,- поднявшись, ответил лейтенант, принимая подобие уставной стойки.

В зале поднялся лёгкий шум, быстро сошедший на нет, когда рыжий наглец обернулся, высматривая несогласных. Понимая, что парень по любому прав, Ефимов откашлялся и, дождавшись тишины, сказал:

– То, что ты сынок не летаешь, а мечешься как психованный сперматозоид в заднице, ещё не даёт тебе права называть всех остальных неучами.

– При всём уважении, ваше сиятельство, но каково максимально сбитое число штурмовиков у любого из них?- упрямо набычился рыжий.

– Три, – коротко ответил Ефимов, уже понимая, к чему клонит лейтенант.

– А у меня семь. И кто после этого сперматозоид?- белозубо усмехнулся рыжий.

– Хорошо. Зайдём с другой стороны, – сдержав улыбку, ответил Ефимов. – Зачем тебе все эти хаотические перемещения, с первых секунд вылета?

– Тестирую все системы в режиме перегрузки. Ведь сразу после выхода у меня ещё есть возможность вернуться и устранить неисправность. В бою, такой возможности уже не будет.

– А то, что пилотируя корабль таким образом, ты уменьшаешь его ресурс и расходуешь топливо больше необходимого, тебя не интересует?

– Если меня собьют, всё это вообще потеряет смысл. Не будет ни корабля, ни пилота, – упрямо набычился рыжий.

– Кто тебя учил так летать?

– Сам начал. Ещё в эскадрильи истребителей. За то и списали, – нехотя признался пилот.

– Погоди, сынок. Это ты летал с разведчиками?- что-то припомнив, спросил Ефимов.

– Так точно, ваше превосходительство.

– А к ним перевестись не пробовал?

– Отказали. Сказали, что они летают скрытно, а своими виражами сходу все радары соберу, – ответил рыжий, опустив голову.

– Понятно. Выходит, тебе прямая дорога в истребители, – помолчав, кивнул Ефимов.

– Так они же списали.

– Ничего. Перепишут, – отмахнулся контр-адмирал. – Сегодня получишь приказ о переводе на мой флагман. В команду истребителей. Не кривись, каперанг, – добавил он, поворачиваясь к Егорову. – В экспедиционном флоте этот парень с ума от скуки сойдёт. А меня вечно пытаются в какую-нибудь задницу засунуть, надеясь, что я себе там шею сверну. Вот пусть со мной и влипает в неприятности. Как, лейтенант, согласен?

– Мне всё равно, где летать, ваше превосходительство. Хоть в объёме, хоть в заднице. Главное, летать, – гаркнул молодой нахал, бесшабашно улыбнувшись.

– Ну, будем считать это согласием, – рассмеялся в ответ Ефимов. – А все остальные, имейте в виду, то, что этот наглец сказал в самом начале. Иные не выдерживают перегрузок. Значит, из этого и нужно исходить в следующем бою.

Вопросы?

– Никак нет!- гаркнуло в ответ два десятка лужёных глоток.

– Доведите эту информацию до своих ведомых. И ещё. С этого дня, сразу после вылета, вся эскадрилья должна проделывать фигуры высшего пилотажа для проверки состояния узлов и агрегатов при перегрузках. И плевать на топливо и ресурс. Не на параде. Это всё. Разойдись!

Офицеры быстро покинули конференц-зал, радуясь, что настырному контр-адмиралу пришлось отвлечься на рыжего пилота, которого он жестом оставил на месте. Все они отлично знали, что рыжий Васька лучший в их деле, но из-за своего характера, вечно огребал взыскания полной горстью. В любом случае, матерщиннику Ефимову нашлось, чем заняться, значит, и у них появилось свободное время, чтобы немного расслабиться.

В это время, сам объект офицерских размышлений, дождавшись, когда закроется дверь, повернулся к пилоту и, с задумчивой усмешкой оглядев его с головы до ног, спросил:

– А теперь, сынок, без дешёвых понтов и рисовки. Зачем тебе все эти прыжки, если ты и так отлично знаешь, что машина в порядке?

– На Оливере три, когда нас отправили гонять пиратов, во время попытки захвата планеты, нас обстреляли в момент, когда истребители только отошли от шлюза. Погибла почти вся эскадрилья. С тех пор, я летаю только так. Отделение, манёвр, выход на нужное направление и сразу вираж в трёх плоскостях, – помолчав, очень тихо ответил пилот.

– Выжить хочешь?- спросил Ефимов с непонятной интонацией.

– А кто не хочет?- тут же ощетинился пилот.

– Так я не в укор, – кивнув, вздохнул контр-адмирал. – Сам жить хочу. Но почему ты не стал рассказывать это всё сразу? Сам выживешь, а остальные, как хотят?