Пепел на венце

Командир отряда зашел в храм в сопровождении четырех мечников. Темнота стелилась над поверхностью узкого коридора, отступая лишь под напором света из высоко расположенных арочных окон, но за притвором, казалось, полумрак царствовал безраздельно. У дверей, ведущих в главное помещение храма, лежал всяческий мусор: мешки, доски и осколки огромных ваз. Эстерид насупился, его глаза бегали из стороны в сторону, не задерживаясь ни на одном предмете интерьера. В конце концов командир поднял ладони на уровень лица и махнул своим воинам, приказывая двигаться вперед. Снял со спины внушительных размеров меч.

Фигуры в светлых одеждах выскочили из тени, оберегающей их и скрывающей от самых внимательных глаз. Но все изменилось за мгновения – сверкнули ножи, поравнявшись с тонкими лучами, меж которых клубилась пыль; затопали по мраморному полу сандалии, заглушая нервное дыхание. Тень перестала быть союзником в нападении. Неизвестные бросились на захватчиков, уповая исключительно на внезапность. Все пошло прахом – враги готовились к ловушке.

Быстрые движения, молниеносные взмахи мечами и звериная реакция не оставили шансов для последнего рубежа обороны храма. Эстерид отпрыгнул от своего противника, крутанул меч над головой и всем телом подался вперед, нанеся размашистый удар.

Неизвестный всплеснул руками и упал навзничь. Без криков и корчи. Эстерид склонился над поверженным врагом: совсем юнец, чья окровавленная мантия была бурого цвета. Послушник, еще не достойный даже касаться жертвенника.

Путь к сокровищнице открыт – теперь захватчики знали это точно. Эстерид вошел в богато обставленный неф, остановился перед образами небесных покровителей, печально взирающих с цветных витражей, и зашагал к массивным колоннам на другой стороне помещения.

Массивный ключ, сорванный с шеи упрямого храмовника, казался таким же древним, как и окружающие стены. В этом была доля правды – дверь с мудреным замком и барельефами появилась здесь через сто лет после закладки первого камня. Эстерид взвесил ключ в ладони и вставил его в замочную скважину. Раздался глухой щелчок.

Ступени за отворенной дверью вели вниз и исчезали во тьме, но преданные соратники уже несли за спиной командира масляные лампы. Узкий тоннель петлял, являя взору бессчетные урны с прахом служителей церкви, и часто выводил к более просторным помещениям с саркофагами и стеллажами для свитков. Встречались запертые сундуки, но воинов не волновало их содержимое. Пока. Главная их цель уже близка.

Она лежала на едва обработанном каменном постаменте, прикрытом сверху атласной тканью, и придавала окружающей мгле какой-то мистический, загадочный окрас. Корона Хантала Светлого – императора, благословленного самим небом на великие свершения, – покоилась здесь очень давно. Не добрались до нее руки узурпаторов и правителей Эллас-Амина. Великую реликвию сумели спасти от горькой участи короновать недостойных особ. Спасли уже не битвами, не войной. Бесценная вещь осталась в храме, как одно из множества условий, по которым Нардария входила в состав новой империи. Как главный признак того, что наследие древности не забыто.

Эстерид взволнованным взором окинул корону и медленно поднял ее двумя руками перед собой. Образ тонкого золотого обруча всего в два дюйма шириной, украшенного эмалью и великолепными узорами, рождал в голове завоевателя целый сонм удивительных и опьяняющих мыслей. Он думал о прошлом, теряющемся в глубине веков; о судьбоносных словах своей матери, перевернувших его жизнь; о дальнейшей борьбе, которая будет яростнее морского шторма. О величии, завоеванном непреклонностью и кровью. Мысли исчезали, переплетались, заставляли сердце учащенно биться. И некоторые из них отливали той же завораживающей чернотой, что и крупный восьмиугольный алмаз в центре короны.

Глава 1

Беседа в «Хмельном Замке»

Жареный гусь на бронзовом подносе выглядел чертовски аппетитно. Аромат от нежной золотистой кожицы достиг моих ноздрей в ту же секунду, как блюдо оказалось на столе. Обоняние могло обрадовать меня и раньше, но я слишком задумался о текущем положении дел. О том, что привело меня в сей неблагополучный край. Мысли копошились в моей голове, словно муравьи в своем земляном логове, так что долгожданная пища – отличный повод хоть на время отстраниться от проблем.

Гусь с яблоками и зеленью больше не мог ждать. Я оторвал ножку, за считанные секунды обглодал ее и хлебнул терпкого пойла. Несколько дней назад я и мечтать о таком не мог. Я набивал желудок, но воспоминания о вынужденной голодовке вновь всплыли в памяти.

Вот уже неделю я пребываю в Салуме. В городе, который любой мало-мальски законопослушный человек будет обходить стороной. Столица горной страны, обитатели которой спасаются здесь от гнета государства и собственной совести, если таковая обнаружится среди бесконечных страстей и пороков, – Салум славится обилием всевозможных развлечений и опасностей, идущих зачастую бок о бок. Сюда стекаются награбленное добро, пленники и провиант со всех земель, окружающих мятежный край.