Пепел острога

Одноглазый позволил себе пошутить. Колдун шутку воспринял, но ответил вполне серьезно, и сам тоже позволил полусерьезную шутку:

– И правильно делают. Страх – это самая сильная подкормка для голодного могущества. Их страх питает мою власть и восстанавливает мои силы, если я почему-то не могу восстановить их другим способом. Вот хорошо бы было, если бы и ты, ярл, меня раза в три сильнее боялся. И пусть это воочию увидели бы твои воины… Тогда я, в самом деле, стал бы заметно сильнее…

– Ты опять не можешь восстановить силы? – спросил Торольф с откровенным сожалением.

– Даже ты, к сожалению, тоже иногда бываешь прав… Полностью не получается. Я слишком много делаю и постоянно трачу силы. А любая трата требует компенсации, которую я не получаю. Иногда даже не понимаю, почему, хотя должен был бы получить…

– Опять кто-то мешает?

– И не просто мешает… Кто-то старательно вытягивает из меня остатки сил… Изворотливо, со знанием дела, с умением прятать концы… И приходится иногда полог отодвинуть, чтобы посмотреть на гребцов и воинов. Они боятся, и я хотя бы чуть-чуть восстанавливаюсь… Хорошо, что они рядом…

– Может, все-таки ведьма?

– Я старательно делал сеть. Ведьма не в состоянии что-то совершить под ней. Это гарантированно и сомнению не подлежит.

– А я так же старательно, как ты сеть делал, смотрел и не увидел никакой сети. Может, конечно, ее только двумя глазами узришь, но.

– И не увидишь ни двумя, ни одним. Мои сети невидимы. Но эта сеть запечатана печатью великого Аполлония[68], и она не пропустит через себя никакое заклятье или заговор.

– Я рад за тебя. А кто такой этот Аполлоний?

– О-о-о… – колдун усмехнулся простоте и наивности вопроса. – Аполлоний – это один из последних великих магов нашей прародины, знаниями которой я живу. Эллины даже считали его своим богом. Он – один из авторов моих книг…

– Но ты сам говорил, что без последней книги ты бессилен…

– Не путай мачту с веслом, моряк!.. Я бессилен только перед теми, кто имеет все книги. А таких людей на земле почти не осталось. Я, по крайней мере, сумел только одну нить отследить. В ближайшем пространстве все семь книг есть у друида Мерлина[69]. Были все семь книг у славян, но они рассеялись по разным волхвам и ведуньям, по разным славянским племенам. Каждый искал в них то, в чем имел потребу. Скрижали переходили из рук в руки и даже в некоторых поколениях оставались невостребованными. Мне нужна только последняя книга. И ты сжег ее…

– Давай будем честны хотя бы сами с собой. Ты сам сжег ее…

– Неправда. Я зажигал лишь Куделькин острог. Стены по углам и ворота, чтобы открыть их. Все остальное сожгли твои воины…

– Им ничего и зажигать не нужно было. Дома сразу загорелись от острога, от пылающих стен. В засуху искры хватит, чтобы все вокруг спалить, а тут еще ветер, который ты поднял. Мои воины совершенно ни при чем, и не надо возводить на них напраслину, – категорично не согласился Одноглазый, опасаясь, видимо, что колдун поставит ему в вину обстоятельства и в результате этого откажется от выполнения собственных серьезных обязательств. – Ты знал, что будет так, и сам шел на это…

– Ладно, – неожиданно миролюбиво согласился Гунналуг, хотя обычно он не слишком любил соглашаться. – Можешь так считать. Тебе это простительно. Но гребцов и воинов ты все же всерьез предупреди, что я сильно злюсь на них. Пусть боятся, пусть трепещут перед моим пологом, и упасть будут готовы, если я из-за полога выгляну. Это поможет мне найти силы, следовательно, поможет тебе добиться собственной цели…

– Это я сделаю, – согласился ярл.

Торольф с отвращением посмотрел своим единственным глазом на милые сердцу Гунналуга книги. На пылью и чуть ли не плесенью покрытые толстые страницы…

* * *

Книг у колдуна было всего шесть, и Гунналуг никогда с ними не расставался. Куда бы ни ехал или плыл, всегда брал их с собой, и даже когда переезжал из Дома Синего Ворона, где жил, пока отсутствовал глава Дома, в свою лежащую рядом черную каменную башню, где проводил большую часть своего времени, или отправлялся ненадолго обратно, книги возил с собой. А с Торольфом Одноглазым колдун уже разговаривал о книгах, когда только собирался в этот набег на дальний острог русов. Он тогда пригласил Одноглазого к себе и объяснял ярлу необходимость набега, который совершить сам, с имеющимися в его распоряжении силами, не мог, поскольку верховный ярл Дома Синего Ворона отправился в далекое плавание вокруг Европы и забрал много испытанных бойцов. Остальные были разбросаны по многим морям и рекам вместе со своими драккарами или оставались на охране самого Дома и его земель, и охрану тоже снять было нельзя, потому что Дом Синего Ворона поддерживал Дом шведских конунгов Свеаландов в борьбе с Домом Еталандов, претендующих на титул, и Еталанды, имеющие множество сильных союзников, всегда могли нагрянуть войной. А время не терпело, и колдун решил воспользоваться помощью ярла Торольфа Одноглазого, сильного норвежского родственника Дома Синего Ворона, которому тоже нужна была поддержка…