Пепел Вавилона

— Не знаю. Да? — Он беспомощно развел руками. — Не понимаю, почему этот раз так тяжело дается. Мне же не впервой начинать войны.

Она горестно и сочувственно усмехнулась. Пролетела через комнату, поймала захват, позволявший через плечо Холдену заглядывать в монитор. На экране приближались два вражеских корабля. Были отмечены «Джамбаттиста» и «Роси». Выделялась красным зона начала торможения. Белой линией «Роси» показал направление ожидаемой им атаки. Первой атаки. Насилие, сведенное к скупой и четкой графике.

— Эту начал не ты, — сказала Наоми. — Это Марко.

— Возможно, — согласился Холден. — Или Дуарте. Или протомолекула. Или Земля с Марсом — тем, что последние два столетия плевать хотели на Пояс. Я уже ничего не знаю. Вроде бы понимаю, что буду делать в ближайшие… не знаю, пять минут? Может быть, десять. Потом все мутно.

— Хватит и ближайшего, — утешила Наоми. — Пока видишь следующий шаг, можешь пройти весь путь.

Она положила ему на плечо теплую ладонь. Он переплел ее пальцы своими и обнял, когда Наоми подтянулась к нему. Простой маневр, они проделывали его миллион раз. Долгая практика обыденной интимности.

— Я все думаю, можно ли было без этого. Столько прошляпили возможностей поступить по–другому. Вдруг сумели бы не допустить?

— Мы — это ты и я или человечество?

— Я думал о человечестве. Но ты и я тоже. Если бы ты убила Марко, когда вы с ним были подростками. Если бы я сдержал норов и не вылетел бы со флота. Если бы… не знаю. Если бы не случилось что–то из того, что привело нас сюда, ничего этого могло и не быть.

— Не могу себе представить.

На экране приближались два вражеских корабля, и красная зона жесткого торможения приближалась тоже — не так быстро.

— Только мне все же кажется — случилось бы, — продолжал Холден. — Если бы не я и ты, не Амос и не Алекс, если бы не «Роси», нашелся бы кто–то другой или что–то другое. Пояс выжимали не по моей и не по твоей вине. То, что создало протомолекулу, оно не из–за нас с тобой ее в нас швырнуло.

— Похоже, мы были одиночными клетками.

— Правда ведь? По мелочи могло что–то измениться, но… в общих чертах то же самое.

— Эта обычная беда с делами, которые нельзя переделать заново, — сказала Наоми. — Никогда не знаешь, как бы пошло, поступи ты по–другому.

— Да. Зато можно сказать, что, если не поступить по- новому, что–то повторится. Снова и снова, раз за разом, пока кто–то не сменит правила игры.

— Например, протомолекула?

— Она ничего не изменила, — возразил Холден. — Вот они мы, действуем, как действовали всегда. Разве что поле боя стало просторнее. И стороны кое–где поменялись местами. Но этим дерьмом мы занимались с тех пор, как первый парень обколол гальку.

Наоми подтянулась еще ближе, подпихнула голову ему под плечо. Наверное, и это люди проделывали с зари времен, разве что не в свободном падении.

— Ты переменился, — сказала она. — Тот, с кем я познакомилась на «Кентербери», не сказал бы, что это дело каждого. Что в счет идет каждый поступок.

— Ну… с тех пор в меня многие стреляли.

— И ты немножко повзрослел. Это хорошо. Я тоже подросла. Мы оба продолжаем. Тут остановиться невозможно. Пока ты жив.

— М-м, — промычал Холден и спросил: — Так что, тебя такие вопросы не волнуют?

— О природе истории? Нет, не волнуют.

— А почему?

Движение пожавшей плечами Наоми он ощутил привычно, как будто сам пожал плечами.

— Я знаю, что у меня в ближайшем будущем. Ко мне в зад прутся два вражеских корабля, готовых убить меня и людей, которых я люблю, как никого в жизни не любила. И, если сумеют, мой злобный экс–любовничек перемелет человеческую цивилизацию и ввергнет систему в новые темные века.

— Да. Он засранец.

— Угу.

* * *

Они ждали и знали, чего ждут. От этого сближение не становилось менее пугающим.

Алекс вывел «Роси» прямо под нос «Джамбаттисте», только–только чтобы не расплавить его выхлопом, но с надеждой, что на такой дистанции сумеет остановить вражеские торпеды до удара. Два обращенных к ним дюзовых выброса горели звездами — неподвижно и ровно. Холдену припомнилось, как он мальчишкой в Монтане учился принимать бейсбольную подачу. Как мяч, летящий прямо на него, казался застывшим. Здесь было то же самое.

— Положение? — спросил он.

— Шестьдесят три секунды до дистанции поражения, — доложила Наоми. — «Роси» за ними следит.

Холден выдохнул. Капитан «Джамбаттисты» уверяла, что больше трех с половиной g ее корабль не выдержит — на них они и шли. Враг тормозил чуть ли не на восьми, но все равно двигался настолько быстро, что зону поражения проскочил бы за долю секунды.

— Сорок, — сообщила Наоми и закашлялась.