Пепел Вавилона

Амос беспрекословно следовал за ней, остальные держались на приличном расстоянии позади него, куда не долетали вражеские пули, и постепенно продвигались вперёд. Стальная лента, намотанная врагами на станцию, была толстенной, метров восемь в ширину. Достаточно места. Они могли продвигаться по ней, отбрасывая врага сантиметр за сантиметром. Если их самих не столкнут обратно. Если у предателей-марсиан нет шлюпки, способной скользнуть поверху и всех их размазать.

Она жестом приказала бойцам быть начеку и открыла соединение с «Росинантом». Помехи стали сильнее, по времени они совпадали с выстрелами пушки. Но потом опять раздался дикий свист и появился Холден. Картинка размыта, как через вуаль.

— Как у вас дела, Бобби?

— Дерьмово, — сказала она. — Мы столкнулись с хорошо вооружённым сопротивлением на укреплённых позициях.

— Понятно. Сколько времени вам понадобится, чтобы прорваться? Я спрашиваю только потому, что те два нападающих корабля вернутся к нам меньше чем через два часа. Хорошо бы, чтобы к этому времени нас здесь уже не было.

— Похоже, это будет непросто, сэр, — ответила Бобби. Вспышка огня сказала ей, что с вражеской стороны кто-то попытался предпринять бросок, но уже отступил, когда она оглянулась. — Вообще-то, нам не помешала бы поддержка с воздуха.

— Не знаю, что мы тут можем сделать, — сказал Холден.

В разговор вмешалась Наоми.

— Фактически, мы уже потеряли весь флот приманок. А тех, что ещё летают, раскрошат в киббл прежде, чем они доберутся до вас.

— Ясно, — сказала Бобби. — Я рада любым предложениям.

Амос замахал ей, указывая вперёд, на движущуюся рельсовую пушку. Бобби переключилась на приватное соединение с ним.

— Что насчёт источника питания? — сказал он. — Нужно много энергии, чтобы запустить эти пушки, ещё больше для остановки. А с тех пор, как мы прошли сквозь врата, они стреляют без перерыва. Тут где-то должен быть термоядерный реактор, обеспечивающий питание. Может, стянутый с корабля. Что-то вроде пары контейнеров.

— И где мне его искать? — спросила Бобби.

— На их месте, я разместил бы его под одной из пушек, так меньше вероятность, что реактор подстрелят. А может, у каждой свой.

Бобби снова переключилась на «Росинант».

— Что происходит? — сказал Холден. — Амос в порядке?

— У нас кое-что есть, — ответила Бобби. — Я доложу.

И разорвала соединение. Она махнула бойцам, приказывая выдвигаться вперёд, и переключилась на групповой канал. 

— Удерживайте этот участок. Бдительность и осторожность.

— Са са, — сказал один, она не поняла кто. — И долго?

— Пока я не вернусь, — ответила Бобби. — Или пока вас не убьют, — тихо добавила она, направляясь к упавшему кораблю.

Дверь выбита, корпус смялся, когда они врезались в станцию. Но суденышку и ни к чему хорошо выглядеть, лишь бы летало. Сможет, по крайней мере, недолго. Когда Бобби поднялась над поверхностью станции, враги несколько раз по ней выстрелили. Бессмысленно с обычным оружием. Может, корпус у этой лодки и дрянь, но способен пережить даже удары метеоритов. Скафандр вибрировал от рёва двигателей. Она бросила своих людей, и это ее нервировало. Но так было нужно. Не время для колебаний.

Станция изгибалась так круто, что трудно было держаться в укрытии. Теперь рельсовые пушки её обнаружили. Если высунуть голову — они её срежут. Она включила все сенсоры и как можно быстрее осматривала станцию. Пушки размещались на всех пересечениях трёх стальных лент, опоясывающих станцию как мяч. Их нетрудно найти. И все они излучали тепло с невиданной интенсивностью, так что инфрасенсоры зашкаливало. Но одна — та, что напротив врат в Солнечную систему, выглядела чуть горячее других. Если там единственный головной реактор, это лучшая цель. Бобби установила курс суденышка, отключила аварийные контроллеры приближения и, как только лодка-камикадзе нырнула вниз, отстегнула ремни и выпрыгнула из шлюза.

При настоящем полёте её сжёг бы шлейф двигателя. Вместо этого одновременно сработали все температурные датчики на броне. Лицевая панель сделалась непрозрачной. Изоляция на рукаве лопнула, и пока надулся второй слой, Бобби успела больно обжечь кожу у локтя. На одну долгую и ужасную секунду ослеплённая и уязвимая Бобби повисла над станцией. Когда зрение вернулось, она увидела белый пузырь бункера врагов и отблески выстрелов на лицевых щитках. Бобби навела на бункер лазер, выпустила из-за спины ракету, одновременно включила двигатели скафандра и на самой большой скорости понеслась вниз. Удар о поверхность оказался сильнее, чем она ожидала — зубы клацнули, во рту появился вкус крови. Яркую вспышку и взрыв ракеты почти сразу же перекрыл второй, от удара суденышка в реактор рельсовых пушек.

Лицевой щиток скафандра Бобби опять стал прозрачным, но вместо полуночной черноты в глаза ударил огонь шлейфа двигателя, отсвечивая бурым. На мониторе мигал красный трилистник радиационной тревоги. Но настоящую, дикую панику вызывал ветер. Мимо неё, отталкивая от поверхности, пронеслась тонкая струя газа.