Перебежчик

— Терри, — предостерегающе перебил Ревик. — Спроси его или заканчивай это. Мы найдём другой способ поговорить с твоим боссом, если ты не в состоянии передать одно простое сообщение, бл*дь.

Янтарные глаза его бывшего напарника вновь изменились.

Ярость в его свете сделалась холодной как лед, лишённой притворства.

Ревик ощутил, как остальные на поляне отреагировали на эту перемену, особенно те, что со стороны Организации. Будучи подключёнными к конструкции, они наверняка ощутили там настоящие эмоции без щитов, которые стояли между Ревиком и Терианом.

Ревик уловил движение, когда видящие Организации переглянулись меж собой, заметно напрягшись, переступая с ноги на ногу, меняя хватку на оружии и кобурах.

Затем Ревик увидел, как Териан наградил взглядом своего нового бойфренда, словно предостерегая о чём-то или передавая какой-то посыл. До Ревика дошло, что они наверняка говорили вне его досягаемости даже больше, чем он осознавал.

И видящие из Адипана тоже могли это делать.

Ревик проследил за взглядом Териана до своей копии с чёрными волосами.

Сероглазый видящий выглядел нервничающим, но скорее злым.

Ревик гадал, знает ли питомец Терри, насколько опасен его партнер по играм.

Как раз когда он подумал об этом, Териан посмотрел на него.

— Я передал твоё сообщение, — сообщил Териан, удивив Ревика не только своими словами, но и будничным тоном. Все следы былой ярости, казалось, исчезли, по крайней мере, в данный момент. — Пожалуй, тебя не удивляет, что он требует доказательств?

Териан приподнял бровь, уставившись на него.

Ревик кивнул, пусть и неохотно.

Он ожидал этого, но вместе с тем страшился этой части.

Балидор и Вэш также предупреждали его насчёт этого.

— Да, — сказал он, слыша нежелание в своём голосе. — Но мы предоставим их лишь ему, — предупредил он, бросив на Териана жёсткий взгляд.

Ревик увидел, как беглая улыбка тронула губы Териана.

Затем щит вокруг него начал перестраиваться.

Ревик ощутил там Балидора.

Он ощутил Вэша, даже мельком Даледжема, а потом…

Бл*дь. Срань Господня. Он не сможет это сделать.

Реально не сможет.

Но было уже поздно.

Глава 16. Взыскать пошлину

Свет Галейта опустился на Ревика.

Это случилось без преамбул, без предупреждения, не давая ему никакой возможности подготовиться.

Такое чувство, будто его кожу облили ртутью.

И эта ртуть льнула, просачиваясь в те части Ревика, что болели от контакта.

Но даже это сбивало его с толку. Тяги, отторжение и резонансы сливались в один, и он уже не мог решить, что причиняет ему боль — то ли сам контакт, то ли его отсутствие до нынешнего момента. Неужели он действительно как-то скучал без этого? Он скучал по Галейту?

Неужели кто-то мог скучать по такому?

Пока Ревик силился ужиться с этой мыслью, его омыла тошнота, обострившая боль разделения, и он чувствовал печаль в свете другого существа, желание в его адрес.

Так много времени прошло с тех пор, как какое-либо существо вот так желало его света.

Тошнота и боль разделения Ревика усилились.

Он подавил желание вскрикнуть, зная, что все наверняка видят это по его лицу, по его свету, поскольку он чувствовал, что Балидор и остальные позволяют этому случиться. Они намеренно открыли его, когда он попытался отстраниться, позволили Галейту увидеть информацию, которую они ему дали, запечатлели в его свете перед выходом на поляну.

Это был тот факт, что Кали рожала.

Это были маркеры её света… маркеры света её ребёнка.

Он видел Вэша и Галейта, стоявших на своеобразном Барьерном поле. Галейт как всегда носил аватар, но Вэш выглядел так же, как и в реальной жизни, в своём физическом теле, и его вытянутое лицо печально улыбалось, пока он кивал в ответ на слова Галейта.

Они пожали друг другу руки, соглашаясь о чем-то.

«Не я её забрал, — мягко сказал Галейт Ревику перед тем, как уйти. — Знай это, брат Ревик. И знай, что по тебе здесь чрезвычайно скучают. Что бы ты ни говорил себе, что бы тебе ни говорили твои новые друзья, по тебе до боли скучают, друг мой… и тебя любят…»

Ревик подавил очередной укол боли, силясь отстраниться.

На сей раз ему позволили.

Все ладони и руки, обхватывавшие его в том пространстве, наконец-то его отпустили.

Щит Адипана снова оплёл его свет, блокируя те серебристые нити.

Ревик чувствовал там беспокойство, извинение, страх за него…

Он чувствовал Вэша, Тарси, Балидора, Юми, Даледжема…

Но он поначалу не мог их впустить.

Он не мог вынести ни одного из них внутри своего света или хоть сколько-нибудь вблизи себя.

Он шарахнул собственным щитом, блокируя свой свет внутри щита Адипана. Он оттолкнул их всех, практически сам того не осознавая, а может, просто не имея возможности бороться с потребностью в уединении.

Такое чувство, будто он не мог вынести чьего-либо прикосновения к его свету.