Перед пробуждением

– Хо-ро-шо! Отдохнул хоть немного, Синдзи-кун?

– Да, Мисато-сан, спасибо вам за заботу! – в голове парня к утру осталась только одна проблема – раненная им Рей, но и ее хватало за глаза.

– А, пустяки! Кстати, поторопись, я не могу тебя сегодня подвезти в школу: надо до смены поработать дома. Могу, конечно, вызвать тебе машину, но после вчерашней встряски советую пройтись по свежему воздуху.

Синдзи посмотрел на часы и положил завтрак в портфель.

– Конечно, Мисато-сан. Удачного вам дня!

– И тебе, Синдзи-кун!

Парень вышел в утреннюю свежесть, думая о том, как теперь смотреть в глаза однокласснице и коллеге. Тот факт, что они практически не общались, Синдзи не смущал: ей было больно из-за него, и объяснения доктора Акаги насчет стресса и гиперреакций первой синхронизации тоже не имели значения. Какая-то часть его понимала, что это был спарринг, что он тоже получил повреждения, но…

К чувству вины присоединилась боль, и все стало еще хуже.Рей догнала измученного Синдзи уже возле школы и тихо позвала по имени. Парень вздрогнул, повернув голову: одного взгляда на опухшие губы Рей хватило, чтобы чувство вины вскипятило ему мозг.

– А-аянами, я… – произнес он и запнулся. Рей внимательно смотрела на него, а Синдзи не мог выдавить ни слова, ожидая ее реакции.

– Икари, мне хотелось бы поговорить с тобой после уроков, – без тени эмоций наконец произнесла она. – Это возможно?

– А? Да, то есть, а как…

Девочка терпеливо ждала, пока шокированный парень оформит мысль. Синдзи сглотнул.

– Я… имею в виду спецкурс, ну и синхротесты…

– Их отложили на два дня, как сказала вчера доктор Акаги. Нашу перегрузку проанализировали и сочли чрезмерной. Тебе не сообщили эту информацию?

Парень прикусил себе язык: точно, Мисато ночью что-то говорила о двухдневном отдыхе.

– Я забыл просто…

– Могу я в таком случае задать тебе несколько вопросов после уроков? – повторила просьбу Рей.

– Д-да, Аянами, – озадаченный парень даже не заметил, что они уже заходили в класс. – Встретимся… ммм… на аллее у школы?

– Это приемлемо, – кивнула она, направляясь к своему месту.

Вот-вот должен был начаться урок, и класс был заполнен учениками. Синдзи заметил, как Тодзи внимательно посмотрел на его лицо и нахмурился, вопросительно поднимая бровь. Все еще ошеломленный просьбой Рей, парень только с улыбкой помотал головой и показал, что "все окей".

Усевшись за свой стол одновременно со звонком, Синдзи достал записи, открыл ноутбук, сразу отключив службу сообщений, и сосредоточился на физике: предмет не располагал к посторонним хлопотам. Однако, исключая его самого, классу 2-А было не до физики. Рей смотрела в окно, а прочие одноклассники решали и обсуждали в чате несложную для подростков задачу со следующими условиями: а) накануне ученик Икари покинул школу с ученицей Аянами; б) упомянутые ученики наутро явились вместе, оба с распухшими губами. Спрашивается: был ли секс после таких бурных поцелуев?

Староста, мысленно проклиная новенького гуляку, еле успевала модерировать это безобразие и отключать наиболее извращенных исследователей.

Синдзи, отгороженный от мира болью и физикой, решал задачи посложнее и поближе к предмету, пока почти в конце урока ему не шлепнулась на парту скомканная записка. Подняв голову в поисках отправителя, парень насторожился: на него пялилось пол класса. Синдзи с опаской развернул послание и, разрываясь между смущением и негодованием, покраснел: "Что еще за бред?" Он взглянул на Аянами: девочка вряд ли замечала различия между школьными предметами и по-прежнему изучала пейзажи. Синдзи собрался было отвести взгляд, чтобы не подпитывать идиотское предположение из записки, когда будто впервые увидел ее губы, отраженные в стекле.

Логика одноклассников была безупречна. И что забавнее всего, убедительно опровергнуть ее он мог, только нарушив подписку о неразглашении. Даже синяки на его предплечьях ничего не доказывали. Синдзи опустил голову: "Это только второй день в новой школе…"