Перед рассветом

Когда захлопнулась входная дверь и послышалось рычание мотора, все немного расслабились. Но не до конца. Иногда только непредсказуемый характер отца заставлял их мать сдерживаться. В его отсутствие она была главной над всем и вся, а особенно – над Кейт.

"Итак", – начала она холодно, оборачиваясь к младшей дочери. "Я тут просматривала наши счета после переезда в новый дом, и, кажется, Кейт, колледж для тебя отменяется".

Кейт застыла. Всё её тело пробрала дрожь.

"Что?"

"Ты слышала", – ответила ей мать. "Район тут недешёвый, и мы не сможем позволить себе отправить в колледж вас обеих. Нам придётся сосредоточиться на Мэдисон. Выпускной класс ты сможешь совмещать с работой, а потом подождёшь ещё год и поможешь платить за сестру".

У Кейт заныло в животе. Она была так потрясена этой новостью, что её могло стошнить в любой момент.

"Ты… ты не можешь так поступить", – заикаясь выдавила она.

Макс вжался в свой стул. Мэдисон тоже выглядела смущённой, но Кейт знала, что та всё равно не встанет на её защиту.

"Я твоя мать, и пока ты живёшь под моей крышей, я могу поступать так, как считаю нужным. Мэдисон поступила в прекрасный колледж, и я не позволю тебе поставить под угрозу её успех". Её лицо исказила ярость. Она скрестила руки на груди. "И не забудь её поздравить", – прошипела она. "Ты даже ни пискнула, когда Мэдисон получила письмо. И не осталась на торт".

Их мать закатила вечеринку в честь Мэдисон в понедельник, когда пришло письмо. Она испекла торт – предупредив Кейт, что той нельзя съесть ни кусочка – и даже повесила плакат. Празднование поступления Мэдисон было точь в точь как вечеринка на день рожденья Кейт, которой ей никто никогда не устраивал.

Сердце Кейт бешено колотилось. Глаза её застлала багровая дымка.

Внезапно у неё изо рта вырвались все слова, которые она так старалась сдержать.

"А как же я?" – вскричала она. "Где мои поздравления с днём рожденья? Ты даже не вспомнила, что мне сегодня семнадцать! Почему всё достаётся Мэдисон? Как насчёт того, чтобы хоть раз подумать обо мне?"

Макс и Мэдисон в страхе округлили глаза. Кейт никогда раньше не перечила матери, и последствия могли быть самыми ужасными.

По выражению лица их матери было видно, что она и правда совсем забыла о дне рождения Кейт. Но признавать свою оплошность она не собиралась – впрочем, как всегда.

"Я не намерена это обсуждать. Ты будешь убирать в домах вместе со мной, чтобы помочь платить за образование Мэдисон, и точка". Её тон был ровным и бесстрастным. "Если я услышу от тебя ещё хоть звук, то заберу тебя из школы, и ты не получишь даже аттестат. Поняла?" Она смотрела на Кейт с искренним отвращением. "Шевелись, а то опоздаешь на уроки", – добавила она.

Кейт стояла перед ней, дымясь от возмущения. В глазах у неё блестели слёзы. Другие дети в день рожденья получали подарки и торты, а она узнала, что у неё только что отняли будущее.

Она отшвырнула картонку с йогуртом и пулей вылетела из дома. Жаркое майское солнце обожгло её бледную кожу. Она подхватила свой велосипед там, где бросила его вчера после школы, и помчалась вниз по улице, что есть мочи давя на педали, пытаясь найти выход для пульсировавшей в венах злости.

Она ненавидела свою мать. Она ненавидела дурацкий новый дом. Ненавидела свою семью. Всё вокруг неё было ложью. Единственным, что помогало ей выживать все эти годы, была мысль о том, что однажды она сбежит отсюда – от подавляющей матери, от безвольного вечно пьяного отца. Что в один прекрасный день она уедет в колледж. Ей хотелось отправиться на Восточное Побережье, как можно дальше от дома.

Но теперь этой мечте не суждено было сбыться.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кейт добралась до школы в рекордное время. Обычно Мэдисон догоняла её где-то по дороге, но на этот раз она жала на педали с такой злостью, что домчалась меньше, чем за сорок пять минут.

Ручейки пота щекотали её спину, пока она пристёгивала велосипед к стойке за парковкой. Она знала, что лицо её раскраснелось и покрылось красными пятнами, поэтому смущённо смотрела под ноги, надеясь не попасться никому на глаза в таком виде.

Как раз в этот момент за спиной у Кейт остановилось авто, из которого лихо выпрыгнул Тони.

"О, боже", – не сдержавшись сказала она в слух.

Тони ей нравился. Он играл в футбольной команде, общался только с самыми крутыми ребятами, но, не смотря на это, умудрялся быть по-настоящему приятным человеком. У него на всех хватало времени, и он не судил других старшеклассников по тому, к какой группке они принадлежали. Кейт не была для него изгоем, она была просто Кейт Росуэлл. Иногда ей казалось, что он один не сравнивал её с её более привлекательной, популярной и остроумной сестрой.

"Кейт", – окликнул он её, захлопнув дверь авто. "Как поживаешь?"

Кейт было очень неловко. Меньше всего ей хотелось, чтобы он видел её такой потной, взмыленной и несчастной.

"Хорошо", – ответила она, не придумав ничего лучше.

"Эй", – сказал он, прищурившись, – "Ты сегодня выглядишь как-то необычно. Ты что-то сделала с глазами".

"Это тушь", – выговорила Кейт, застеснявшись ещё больше.