Передай привет небесам

Федерация бокса сработала очень оперативно: уже к обеду следующего дня оттуда позвонили и сказали, что могут предложить на выбор несколько боев в ближайшее время. Ближайшие рейтинговые: через неделю в Москве с российским тяжеловесом Касатоновым или через две – в Хельсинки с финном Нурманеном. Главный менеджер сообщил об этом Метелину, и Алексей сказал, что готов драться и там, и там. Только с финном у него ничего не получится, потому что нет загранпаспорта.

– Было бы желание: к среде паспорт будет.

– Желание есть, – подтвердил Алексей, – а Касатонов кто такой?

– Типа нашего Кости Иванова, но помассивнее и удар у него мощный. Финн посерьезнее будет; они там ждали соперником француза Делано, но тот позавчера отказался, а дежурной замены нет. Нурманен этот физически очень силен, молод, и финны пытаются делать на него ставку, поднимают ему рейтинг, подсовывая слабых соперников. Он таким образом получает опыт и рейтинговые очки.

– Я думаю, что федерация откажет в двух боях, – предположил главный менеджер, – вдруг Алексей травму получит в бою с Касатоновым, случайная осечка, и врач ко второму бою с финном не допустит. А для федерации это неустойка за сорванный бой.

Но федерация уже через час дала согласие.

То, что Метелина допустили к двум боям в течение двух недель, удивило всех. По этому поводу тренеры, прихватив Метелина, собрались в кабинете главного менеджера и начали обсуждать информацию. К известию спокойно отнесся только Гусев, который сказал, что, скорее всего, руководители бокса помнят Лешу и сейчас решили сделать на него ставку. Два боя за девять дней – это нонсенс, но никто не запрещает так поступать.

– Тайсон в свое время утверждал, что готов драться каждый день хоть по два раза, – напомнил мистер Хук, – но ведь каждый бой должен быть подготовлен. Надо привлечь спонсоров, рекламу и прочее. На это требуется время, но в случае с Алексеем все уже проделано, да и бои не прибыльные для основных рекламодателей.

Все смотрели на Метелина, как будто ждали, что он откажется.

– Ну что? – обратился к нему главный менеджер на русском.

– Я тоже хочу каждый день, – ответил Леша.

– А я хочу каждую ночь, – согласился с ним главный менеджер и все засмеялись. Засмеялся даже Гарри Хук, который ничего не понимал по-русски.

Тут же Метелину объявили карантин, но он попросил разрешения смотаться домой и поздравить соседей с Днем защитника Отечества. Его без дополнительных вопросов отпустили, но с условием, что он не будет ни пить, ни курить, а утром выйдет на пробежку в обычное время. Глава двенадцатая

Соседи Алексея ждали, помня его обещание быть у них 23 февраля. Сосед в белой рубашке с галстуком открыл дверь квартиры, его жена в праздничном платье уже сидела за столом. Кроме Тамары Георгиевны в комнате присутствовала молодая брюнетка лет тридцати, которая, увидев входящего в комнату Метелина, скромно опустила глаза и поздоровалась с ним тихим голосом.

– Эта наша племянница Таня, – представила женщину соседка.

И та опять смущенно опустила глаза.

Его посадили на стул, а напротив на диванчике сидела девушка.

Старичок хозяин тут же начал разливать коньяк «Мартель» из той самой бутылки, которую принесли Алексею два разбойника Бугай и Сациви. Правда, бутылка за прошедшие дни опустела почти наполовину. Метелин сразу предупредил, что он вообще не пьет, а кроме того, ему сегодня еще предстоит садиться за руль.

Последнее особенно взволновало пожилую соседку: она бросила быстрый взгляд на свою молодую родственницу и спросила с печалью в голосе:

– Куда же ты, Лешенька, на ночь глядя, собрался?

– Завтра понедельник, мне с раннего утра на работу, а она за городом.

– То-то я гляжу: тебя дома постоянно нет, – подтвердил сосед, – несколько раз в квартиру звонил – хотел в гости зайти, а внутри пусто.

– А кем вы за городом работаете? – тихо поинтересовалась Таня.

– По лесу бегаю, – признался Метелин.

После этого хозяева с родственницей выпили, стали закусывать и началась застольная беседа. Говорила, правда, одна соседка, описывая свою молодую родственницу. Хозяин под разговор незаметно подливал себе коньячку, слушал жену и во всем с ней соглашался глубоким кивком. После каждой незаметно выпитой им рюмки кивки становились все глубже и утвердительнее. Потом он начал клевать носом, и хозяйка, заметив это, спросила:

– Так мне что, горячее приносить или вы потанцуете сначала?

– Так неудобно, мы едва знакомы, – смутилась ее племянница и начала подниматься, – но если надо…

Она стояла перед Алексеем – узкая талия, большой бюст, плотно облегаемый тонким платьем…