Передряга

Взгляд за плечо. Вон они. Я увидел их среди прохожих. Стаса, смотрящего на меня ледяным, безразличным взглядом, рыхлого, похожего на деревенскую доярку, толстяка и бесцветного парня в плаще. Этот третий был, наверное, моложе меня. Все трое торопливо продирались следом за нами через толпу.

— Олег… — прохрипел я.

— Вижу, — коротко ответил он. — Ещё один в машине. Оранжевая „Нива“.

Я бросил взгляд через толпу влево-назад. Точно. Оранжевая „Нива“ ползла вдоль тротуара с абсолютно не оправданной для проспекта черепашьей скоростью. За рулем широкоплечий здоровяк. Он тоже смотрел на нас, очевидно, ожидая, пока Стас и компания всадят нам по пуле в спину.

— Бегом, к метро, — выдохнул мне в самое ухо Олег.

Мы побежали, довольно неучтиво распихивая прохожих, „собирая“ ругательства и возмущенные крики спинами. Но уж лучше ругательства, чем свинец.

Преследователи тоже ускорили шаг. Судя по всему, им действительно не хотелось стрелять, когда вокруг так много свидетелей. За пальбу в спину двоим безоружным людям по головке не гладят. Половина милиции Москвы сразу же ринется искать этих деятелей. Да и „портреты“ свои им „обнародовать“ не с руки. Олег прав. Самое главное — не дать убийцам подойти близко. „Взломщики“, твою мать!.. Теперь понятно, откуда они знали о видеокамерах и о визите Сергея Борисовича в квартиру. Стас, скотина…

Когда до дверей метро оставалось не больше двадцати метров, все трое дружно запустили руки под плащи. Я мысленно перекрестился. Перекрестился бы и по-настоящему, но не мог. Боялся окончательно сбить и без того не слишком ровное дыхание.

Взвыл клаксон. Олег оглянулся, а следом оглянулся и я.

Стас, Рыхлый и Бесцветный стояли возле „Нивы“ и о чем-то переговаривались с водителем. Что еще они придумали? Разговор происходил в быстром темпе. Фраза — кивок — ответ — фраза. Троица вдруг сорвалась с места и побежала следом за нами. Хоть руки из-под плащей вытащили — и то хлеб.

Толкнув дверь метро, мы скатились по ступенькам. Олег хлопнул себя по карманам.

— Чёрт, у меня ни одного жетона. Я же на колёсах… — Он рванул к кассе. — Товарищи, пропустите, пожалуйста, срочное дело. Беременную жену в роддом везу.

— Беременную на машине надо возить, чайник, — громко сообщил кто-то из очереди.

Однако пропустили и завертели головами, высматривая беременную жену.

— Два жетончика, пожалуйста. — Олег вывалил на тарелку горсть купюр. — Сдачи не надо. Спасибо.

Стас и компания уже спускались по лестнице в холл.

— Помчались! — гаркнул Олег и рванул меня за рукав.

— Э-э, козёл! — донеслось сзади. — На каком месяце твоя жена?

Проскочив турникеты, мы вылетели на платформу, чуть сбавили шаг и быстро зашагали к противоположному концу платформы. Бежать здесь не следовало. Мог остановить какой-нибудь особо ретивый страж порядка. Пока, правда, их не видать, ну да пойди разберись, откуда они берутся? А нам сейчас в милицию никак нельзя.

Стас и Рыхлый проскочили через турникеты, а вот Бесцветный остался наверху. Он явно не торопился. Впрочем, я тут же понял, почему. Ждет, пока мы уедем, чтобы засечь направление и сообщить водителю „Нивы“. Так они и станут нас гнать. От станции к станции. Стас и Рыхлый внизу, Бесцветный и Водитель поверху. Это тупик, подумал я. Рано или поздно нам либо придется подняться на поверхность, где будет поджидать оранжевая „Нива“, — а это означает верную смерть, — либо Стас и Рыхлый настигнут нас прямо в поезде. Это тоже смерть. Как ни крути, а выхода нет. Внизу нас убьют, наверху нас тоже убьют. Остается выбрать, где нам больше нравится умирать. Лично я предпочел бы свою собственную кровать…

Первым подошёл поезд, идущий в центр. Двери открылись, выпустив пассажиров. Народу в вагонах не то чтобы очень уж много, но есть.

Я оглянулся на преследователей. Убийцы шагали спокойно, внимательно наблюдая за нами. Конечно, куда им спешить? Они не клоуны, смешить никого не собираются. Они собираются стрелять.

Ей-Богу, на меня накатило что-то вроде головокружения. Неужели такое возможно? В конце двадцатого века, в самом центре дорогой моей Москвы. С ума сойти!

— Осторожно, двери закрываются, — приятным женским голосом предупредил поезд.

— Заходим! — рявкнул Олег. — Быстро!

Мы нырнули в состав. Стас и Рыхлый сделали то же самое. Нас разделял всего один вагон.

— Пропустите, пожалуйста. — Олег потащил меня в противоположный конец вагона. Обернулся на ходу. — Как ты?

— Нормально. Оклемался немного. А ты?

— Ничего. В норме.

— Как ты грохнулся с балкона… — ухмыльнулся я. — Думал — расшибешься.

— А-а-а, ерунда. Пригодился опыт героя-любовника. Посмотрел бы ты на меня в прежние времена. Такие штуки проделывал — эта детской сказкой покажется. Слушай. — Он посмотрел через плечо, словно боялся, что Стас и его приятель могут каким-то образом проходить сквозь стены. Вагонные в том числе. — Идея такая. На следующей остановке вылетаем из вагона и — пулей наверх.

— А „Нива“?

— Пока они найдут разворот, пока на светофоре постоят, мы уже будем далеко. А с этими двумя, — он кивнул за спину, — я уж баш на баш разберусь. Как идея?

— Бог её знает.