Переигровка — 6 Долины и взгорья

Совсем никому.

Глава 9

15 августа 1977 года, понедельник

Таяние айсберга

После завтрака мы собрались в холле отельчика.

А где нам ещё собираться? В номере? Так номера у нас небольшие, для собраний малоприспособленные. Это не апартаменты Лас-Вегаса. Холл побольше номера, и посторонних здесь, в общем-то, не бывает, так что — сойдёт.

Мои соратники анализировали позицию до глубокой ночи, почти до утра, и вот теперь стремились поделиться плодами коллективного разума.

Докладывал Ефим Петрович, а Нордибек и Антон, расставив позицию на доске (понятно, принесли свои шахматы), ему ассистировали.

— Позиция не исчерпала возможностей защиты. Здесь имеются три основные идеи. Все они не гарантируют ничью, но путь к победе чёрные ещё должны найти, что не так-то просто, — и потом мы в течение полутора часов работали над позицией вчетвером.

А Миколчук ещё до завтрака отправился в посольство. Вызвал такси, не считаясь с расходами, и отправился, наказав нам ждать, к телефону не подходить, никому интервью не давать, и вообще на улице не показываться.

Вот так!

— Что ж, благодарю, — сказал я команде. — Будем сражаться, «Варяг» не сдаётся.

Все вздохнули, то ли облегчённо, то ли обречённо. Две пешки — это две пешки, а Ларсен гроссмейстер могучий. Другие до полуфинала не доходят.

— А теперь — отдыхать. В сад, все в сад!

Обыкновенно мы гуляем в Королевском Парке, но сегодня Миколчук отдал недвусмысленный приказ — не высовываться.

Мне вообще-то на этот приказ наплевать. Но остальным нет.

И мы пошли в сад при отельчике. Солнышко то показывалось, то пропадало, ветерок слегка обдувал разгоряченные головы, зачем нам Королевский Парк?

Я читал «Террористов», продвигаясь в познании шведского, потом включил «Грюндиг» — послушать, как шведы сами произносят свои слова.

«Радио — Швеция» пугала евротерроризмом. Фракция «Красной Армии» похищала и убивала немецких политиков. Точнее, западногерманских. Ну, это Россия проходила сто лет назад — народовольцы, Александр Ульянов, эсеры, Азеф, Савинков, Блюмкин, Зайдер, Николаев… А толку-то? «Мы пойдём другим путём!»

Понимал я шведский не гладко, но понимал. Ага, «советский экстрасенс, руководитель команды шахматиста Чижика, обратился к властям Швеции с просьбой о политическом убежище». Вот, значит как — экстрасенс и руководитель. Кто ж тогда Миколчук? Или они оба?

Много, много у нас руководителей! Хотя и Фролов мог соврать, и власти Швеции, и журналисты.

Значит, попросил убежище. Политическое. Ну-ну. «Вы можете идти, но предупреждаю, у нас длинные руки».

Все притихли. Пусть шведского не знает никто, а немецкий прилично только Антон, но «Фролов» перевести нетрудно.

— Спокойствие, только спокойствие, — сказал я. — Шведы передают, что Фролов подался в невозвращенцы. Но правда это, или нет, мы не знаем.

— И что же нам делать? — спросил Геллер.

— Заниматься своим делом. Фролов — забота совсем других людей. Конечно, это удар по команде, но мы справимся. Обязательно, — и я выключил радиоприемник.

Тут, думаю, и не Миколчука промашка. Ему, Миколчуку, дали поручение — включить экстрасенса в команду Чижика. Поручение, которого ослушаться Миколчук не мог. Вот, включили. Вот, что получилось.

Но виноват будет он. Не доглядел, не уследил.

И спасти его может что?

И спасти его может только выход Чижика в финал претендентского цикла. Все-таки он не только боец невидимого фронта, но и спортивный функционер. Если даёт результат, значит, на месте.

И как он, интересно, поведёт себя с Чижиком? Чем руководствоваться, кнутом или пряником?

А вот скоро и увидим.

Я вернулся в свой номер. Подремал. Проснувшись, выпил чаю с конфеткой посла. Оделся самым тщательным образом. Белые командиры, если верить кинофильмам, перед боем брились опасной бритвой и одеколонились. Красные командиры пели «Чёрный ворон», обучали тактике ведения боя на картошках и рассуждали о сроках Мировой Революции.

Одеколоном я не пользовался — это некорректно по отношению к сопернику. Может, ему что Шипр, что Ипр, одинаково мешают.

Но остальные старались, да. И «Шипра», и гуталина не жалели. Ну, они будут среди зрителей, Ларсену это не помешает.

Идём. Дружной советской группой. Вчера мы шли на игру вшестером, возвращались впятером, сегодня идём вчетвером. Четыре шахматиста пошли купаться в море… Группа тает, как айсберг в океане.

Зал, и прежде не пустовавший, был переполнен: появились складные садовые стульчики, на которых восседали любители шахмат и сенсаций. Да, сенсация назревала: сегодня непобедимый Чижик станет Чижиком победимым. Наконец-то!

Появление Ларсена было встречено бурными продолжительными аплодисментами. Ладно, пусть непродолжительными, но бурными — верно.

Но сам Ларсен восторгов толпы не разделял. Был серьёзен и сосредоточен.

Судья сделал записанный ход, и игра продолжилась.

Я пошёл по пути, предложенному Геллером сотоварищи, но на неявной развилке свернул.

Шахматная партия состоит из типовых позиций, и эти позиции можно встретить и у крепких третьеразрядников, и у гроссмейстеров. Вся разница в том, как на эту позицию выйти.