Перейти грань

Браун остановился и обернулся на дом. Он сильно устал и был готов заснуть на ходу. «Как было бы спокойно, – подумал он, – если бы можно было положить себя с одной стороны, а все свои мысли оставить на другой». Взглянув на горизонт еще раз, он, к своему огромному облегчению, увидел, что солнце наконец село.

57

Как-то позвонила Джойс Маннинг из офиса Торна и сообщила, что Гарри согласен предстать перед кинокамерой Стрикланда.

– Серьезно? – переспросил Стрикланд. – И что же заставило его принять такое решение?

– Если честно, Рон, то я думаю, что ему всегда была любопытна ваша деятельность. Он сказал Даффи, что лично рассчитается с вами.

– Звучит зловеще, – заметил Стрикланд. Гарри пришел один в студию на Хеллз-Китчен.

– Мне захотелось взглянуть. – Он оглядывал студию, и было ясно, что она не производила на него должного впечатления. Они поговорили о кинофильмах.

– У меня есть друзья в кинобизнесе, – сообщил Торн. – Они много о себе думают, но дело свое делают неплохо.

Стрикланд записывал звук сам. Проверив уровень громкости, он навел камеру на своего гостя.

– Вот как? И что же они делают?

Торн добродушно засмеялся.

– Можно сказать, предвосхищают вкусы публики. По всей стране и по всему миру. Думаю, что это совсем даже неплохо.

– Ваши друзья в художественном кино фабриковали общественные вкусы, когда в их руках находились все средства. Теперь они стали просто шулерами.

– Похоже, вы все знаете об этом.

– Это известно всем. Люди в таком бизнесе не знают, что найдет сбыт в следующем сезоне. Это псевдорациональный процесс. Они как шаманы. Если идет дождь, они приписывают его себе. Если нет, то винят в этом других.

– Но мне представляется, что вам не удалось пробиться туда.

– Я занимаюсь другим делом и нахожу для себя иные вещи.

– Правда? – Торн снял очки и пристально посмотрел на Стрикланда с кривой усмешкой, как будто так ему было легче разглядеть его. Стрикланд продолжал снимать. – Наверное, менее тривиальные вещи?

– Наверное.

– Вы, полагаю, считаете голливудские фильмы тривиальными. Что ж, большинство из них таковыми и являются. Документалистика, конечно, более серьезный жанр.

– Мы стараемся.

Казалось, Торну доставляет удовольствие созерцать без очков процесс съемки и самого Стрикланда.

– Мужики в Лос-Анджелесе снимают массу тривиальных лент о тривиальных вещах. Наверное, это плохо. Другие же делают тривиальные фильмы о серьезных вещах. Таких, как война во Вьетнаме. Они опошляют то, что является важным.

– Кто опошляет? – спросил Стрикланд. – Я?

– Как знать, – ответил Торн, – может быть, даже вы. Человек рискует жизнью, а вы выискиваете мелкие многозначительности.

– Мелкие многозначительности, – заметил Стрикланд, – говорят о многом.

Торн снова надел очки и устроился в кресле.

– Некоторые идут и делают дело, – сказал он, – бросая на нон свою жизнь и репутацию. Другие, как видно, считают, что их задача идти по следу. И проверять. С фонариком. Выискивая трещины.

– Или с лопатой, – проговорил Стрикланд, не переставая снимать, – подбирая дерьмо.

Торн добродушно рассмеялся.

– Я хочу сказать, что существует разница между теми, кто делает настоящие дела, и теми, кто выискивает ошибки, засовывая нос во все дырки и вынося свои суждения.

– Неверно, – возразил Стрикланд. – Разве я ничего не делаю? Фильм – это уже что-то.

– Только не ваш фильм, Стрикланд. Ваш фильм – это просто отношение к чему-то.

Размышляя над его словами, Стрикланд отложил в сторону камеру и повернулся к окну, чтобы проверить, достаточно ли освещена комната, ибо день шел к концу. На улице внизу он увидел, как у противоположной обочины затормозил седан Браунов и из него вышла Энн. Она посмотрела на часы и закрыла дверцу на ключ.

– В этом есть своя польза, я полагаю, – продолжал разглагольствовать Торн. – Ибо сформировать отношение – это тоже важно. Вот почему мне посоветовали нанять вас. Теперь я считаю, что мне неправильно посоветовали. Думаю, что это была пустая трата времени.

– Здесь вы, наверное, правы, – согласился Стрикланд, наблюдая, как Энн направляется прямо ко входу в здание. Она явно не заметила «линкольн» Торна, припаркованный на углу Одиннадцатой улицы, с шофером, сидевшим за рулем. – Было бы лучше, если бы вам порекомендовали другого человека.

– Это все Мэтти. – Торн передернул плечами. – Со своей оригинальностью. И Энн. Это ей нужен был фильм. Но, как бы там ни было, думаю, мы достигли момента, когда нам надо расстаться.

Внизу раздался звонок. Придется спуститься и открыть ей. Там он вполне сможет отправить ее назад.

– Извините, – начал было Стрикланд, – я жду гостей.

Но Торн считал свой визит законченным.

– Я ухожу. Мои люди свяжутся с вами. У вас есть что-нибудь, требующее моей подписи? Документ о расторжении контракта?

– Вы не прочь подписать документ о расторжении?

Торн был доволен собой.

– Рад, что мои мысли попали на пленку.

Он надел пальто, они вышли и втиснулись в обшарпанный лифт, кабина которого была испещрена непристойными надписями. Стрикланд нажал кнопку, и лифт пошел вниз.

– Очень плохо, что из этого ничего не вышло, – заключил он.

– Да, очень плохо, – подтвердил Гарри.