Перейти грань

Когда они расстались на вокзальной автостоянке, она крикнула ему вслед:

– Попросите Оуэна позвонить мне. Думаю, хватит ему молчать.

– Непременно, – отозвался Даффи.

Но Оуэн по-прежнему молчал. В пятницу она ответила на звонок Стрикланда, обнаружив, что ей ужасно не хватает его.

– Я чувствую себя брошенным ребенком, – объявил он. – Мне следовало бы обратиться к чувству юмора, если бы оно у тебя было.

– Оно у меня есть, – заверила она. – Нам обоим придется обращаться к чувству юмора.

– Если это пойдет на пользу, я готов, – согласился Стрикланд. – Боюсь показаться самоуверенным, но почему придется именно мне, а не ему?

«Потому что в своей любви к тебе я сделала тебя частью себя, – подумала она. – И все, что будет необходимо вынести мне, придется переносить и тебе». Но она не стала объяснять это ему по телефону.

– Ты хочешь сказать, почему придется ему, а не тебе, Рон.

Тем не менее она согласилась увидеться с ним в следующий уик-энд, у себя дома в Коннектикуте. Они встретились в летнем домике, стоявшем среди солончаков за Уэстпортом. Из столовой открывался вид на заболоченную пойму, по которой расхаживали кваквы. Энн и Стрикланд пили «Шардоннэ», и это было ее первое спиртное со времени их последней встречи.

– Мне лучше знать, – убеждал Стрикланд. – Ты должна поверить мне.

– Рон, – упорствовала она, – ты удивляешь меня. Неужели ты на самом деле надеешься на счастье? Не будь таким ребенком.

– Я не знаю, что это. Я не могу объяснить, что это.

На автостоянке у них едва не вспыхнула ссора. Они приехали по отдельности, но теперь Стрикланд настаивал, чтобы домой они возвращались вместе. Он ехал за ней по шоссе 1-95, ведя машину так безобразно, что она удивлялась, почему его не остановят. Возле дома он свернул на подъездную дорожку вслед за ней. Она впустила его, но затем, обеспокоенная его упорством и не желая сворачивать с намеченного пути, заявила:

– Будем считать, что между нами все кончено. Нам пора возвращаться к действительности.

– Если ты думаешь, что я отступлюсь, – заявил он в свою очередь, – то ты сумасшедшая. Ты еще передумаешь. Я собираюсь переделать тебя.

– Ты недостаточно хорошо знаешь меня, Рон. Если бы ты знал, ты бы не стал говорить так.

– Я не собираюсь расставаться с тобой. Из-за меня. Из-за тебя.

– Не будь таким собственником.

– У меня есть на это право.

– Нет у тебя такого права. И не загоняй меня в угол.

– Будь я проклят, если дам тебе погрязнуть в заурядности с этим болваном! В этом глупом провинциальном окружении. Как какой-нибудь толстозадой военно-морской женушке.

– Это как раз то, что я есть. И хватит об этом.

– Чепуха! Нонсенс.

– Ты становишься помехой в серьезном деле. Мы повеселились. Теперь этому пришел конец. У меня есть дела, которыми надо заняться.

– Не строй из себя холодную сучку. Меня не купишь на это.

– Ты тешишь себя иллюзиями, Рон. Поверь мне, я могу быть холодной сучкой, среди самых лучших из них.

– Я собираюсь удержать тебя от этой катастрофы. Я настаиваю.

До этого она избегала его взгляда, теперь же не отводила от него глаз.

– Что мне непонятно, так это, почему ты такой злой.

– Я ничего не могу поделать с собой. Все это убивает меня наповал.

– Меня тоже. Но тем не менее, я кончаю с этим.

– А я не могу.

Стрикланд выглядел так, словно был близок к срыву. Это начинало действовать ей на нервы.

– Придется научиться.

Он начал заикаться. Она отвела взгляд.

– Я согласен ждать, – выговорил он наконец. – Я буду.

– Нет, – отрезала она. – Я не буду. Я не буду подавать тебе надежду, потому что надеяться не на что. Я уверена в этом.

– Но это же нелепо – навсегда остаться в лапах этого дерьма.

– Послушай. Я умею ладить с ним. Я привыкла к жизни с ним. С тобой я не умею ладить.

– Ты вкусила новой жизни, – убеждал ее он. – Это только начало. Теперь ты знаешь, что это такое.

– Возможно.

– Тогда не будь самоубийцей.

Она стояла посреди столовой, скрестив на груди руки, и качала головой.

– Это дается только раз. У тебя только одна жизнь.

Она засмеялась.

– Это уж точно, – заметила она. – Жить так сладко.

Размахнувшись, он ударил ее по лицу ладонью так, что голова у нее откинулась назад. Пораженная, она отшатнулась.

– Извини, – пробормотал он и пошел вслед за ней в ванную, где стоял у нее за спиной, пока она смотрела на себя в зеркало. – Я не помнил себя, – объяснил он.

Энн посмотрела на свою пылающую щеку и потрогала краешек верхней губы.

– Полагаю, что это не всерьез, – проговорила она.

– Извини.

– Но мне это совсем даже не нравится. Лучше тебе не делать больше ничего подобного.

Они вернулись в гостиную. Она посмотрела на него, потом на дверь.

– Ладно, я не могу, чтобы ты ехал в таком состоянии. Можешь остаться в комнате для гостей.

– Ничего страшного, – успокоил он ее. – Я утратил контроль над собой лишь на секунду.

– Я не смогу быть с тобой этим вечером. Извини.

– Хорошо. Все нормально.