Перейти грань

— Не обязательно. Они не наши питомцы, знаете ли.

Если у них есть спонсоры, они получают право участвовать.

— Как насчет Брауна? Что вы думаете о нем?

— Прекрасный парень. Насколько мне известно.

Стрикланд посмотрел на позирующих яхтсменов.

— А кто те двое с ним?

— Его жена, — ответил Риггз-Бауэн, — и его пресс-агент.

— Неужели?

Риггз-Бауэн вернулся к привычному покровительственному тону.

— В том, что у них свои пресс-агенты, нет ничего необычного, знаете ли. Иногда у них бывают даже литературные агенты. Так сегодня обстоят дела.

— У него миловидная жена, — заметил Стрикланд. — И глаза, как у поэта.

Зрачки капитана слегка сузились, и он одарил собеседника едва заметной улыбкой.

15

Стрикланд представился Браунам по телефону. Они договорились, что он прибудет к ним на остров Стидман в конце недели.

Он появился ранним утром в субботу и привез с собой видеозаписи двух своих фильмов: «Изнанка жизни» — о нью-йоркской проститутке по имени Памела Коэстер и «Малыш Сото», в котором были показаны утро, день и боевая ночь клубного боксера из Риверсайда в Калифорнии. Пока Брауны смотрели его работы, он обследовал дом и прилегающие к нему территории. Изучая книжные полки, он обнаружил на них главным образом морские повести и романы, либо описания путешествий.

За ленчем Стрикланд говорил мало. Он был суеверен и воздерживался от обсуждения своих замыслов, по крайней мере, на ранней их стадии.

За кофе на террасе Брауны попытались немного разговорить его, принявшись обсуждать его фильмы.

— Я никогда не думал, — сказал Оуэн, — что люди, подобные этим вашим героям, могут быть такими симпатичными.

— Действительно! — поддержала его Энн. — Они такие смешные! За них невольно начинаешь переживать.

— О, спасибо. — Стрикланд так и не разговорился. — Они просто люди.

Он привез с собой фотокамеру «олимпус» и сделал массу снимков, чтобы потом развесить изображения Браунов у себя на стенах. Но не только для этого. Ему было нужно, чтобы Брауны привыкли к нему с камерой в руках. Каждый раз, когда Энн оборачивалась, она обнаруживала его в такой позиции, которая позволяла ему видеть все, что находилось у нее за спиной.

Набравшись смелости, она спросила его:

— Вы всегда заикались?

На его лице мелькнула светлая снисходительная улыбка.

— С одиннадцати лет. В шестом классе у нас был парнишка, который заикался. Я передразнивал его ради смеха. Мне говорили: «Смотри, пристанет». Так оно и случилось.

— Да что вы! — вскрикнула Энн. — Неужели такое бывает?

— Иначе я бы давно избавился от своего недостатка, не так ли?

— Я не знаю. — Она уже жалела о своем любопытстве.

Он сделал еще множество снимков Оуэна за работой в кабинете. Энн дала ему на время семейные фотографии. Незадолго до обеда он сообщил, что возвращается в Нью-Йорк. Оуэн наверху принимал душ. Энн открыла бутылку вина.

— Ну как же так… — Она, похоже, огорчилась. — Я думала, вы пообедаете с нами.

Но он не мог бы точно сказать, была ли она действительно разочарована его отъездом. Во всяком случае, Энн не проявила желания немедленно избавиться от него. Оуэн Браун спустился вниз в купальном халате. Сложен он был великолепно: длинные ноги, широкие плечи, тонкая талия. Он, несомненно, заботился о своей спортивной форме.

— А не было ли у вас фильма о войне во Вьетнаме?

Стрикланд быстро кивнул.

— Как он назывался?

— «LZ Браво», — ответил Стрикланд.

— Я не видел его, — сообщил Браун, — но слышать приходилось.

— И что вы слышали?

Браун смутился.

— Честно говоря, не помню. Помню только, что слышал.

— Когда-нибудь я покажу его вам, — пообещал Стрикланд.

— Оуэн был там, — сказала Энн.

— Да, — кивнул Стрикланд, — мне это известно.

В аэропорт Стрикланда повезла Энн. Перед этим она выпила три стакана вина и теперь, стиснув зубы, следила за желтой осевой линией.

— Так зачем он делает это? — спросил ее Стрикланд. Она засмеялась и вскинула голову. «Гордится своим мужем, — подумал Стрикланд. — Это надо будет снять на пленку».

— Вы не знаете почему?

— Я не занимаюсь парусным спортом, — сообщил Стрикланд.

— Представьте, какое испытываешь чувство, когда прокладываешь свой путь через весь океан, через весь мир, полагаясь только на себя и на свою выдержку.

— Думаю, что я могу понять это чувство. — Стрикланд незаметно взглянул на нее и увидел, как светятся ее глаза и в каком она находится упоении от собственных слов. — Вы бы и сами пошли на это, не так ли?

— Кто, я? — переспросила она. — Я плаваю только в кресле.

— Так вы одобряете его шаг?

Ее торжествующая улыбка несколько потускнела.

— О да, — поспешно ответила она.

— Ради кого он идет на это? — поинтересовался Стрикланд. — Ради вас или всего остального мира?

Энн смотрела вперед на дорогу и слегка покачивала головой, словно не понимала или не слышала вопроса.

Она подрулила к сборно-металлическому сооружению, служившему аэровокзалом на острове. При расставании Стрикланд попытался объяснить ей свой метод.

— Я должен нащупать основополагающие вопросы в начале работы над фильмом, такие, которые бы срабатывали, понимаете? Эти вопросы я буду задавать себе и другим. Надеюсь, вам ясно, что я имею в виду…