Перекрестки

Она бы с радостью поговорила с падре Ваккаро в исповедальне, но есть подозрение, что за ним будут следить. Небось, кардинал Басси тоже не груши околачивает, есть у него свои люди в храме. Так что…

Придется потрудиться. Но ради хорошего человека – не жалко.

* * *

Что такое молитвенное бдение?

А вот то!

Храм, иконы, свечи, ты стоишь на коленях и молишься, молишься, молишься… Сегодня падре Ваккаро чувствовал в этом необходимость. Обычно обращение к Творцу даровало его душе покой, но сегодня…

Он уже часа три молился, но слова забывались, молитвы коверкались… как-то все нескладно выходило! Не было в душе падре ни мира, ни покоя.

А вот кашель за спиной был.

Деликатный такой…

– Хм?

Падре аж подскочил на полметра и пребольно стукнулся коленкой.

– Ох-х-х-х!!!

Мия лишний раз убедилась в крепости его веры. По храму аж звон пошел, она бы и покрепче выразилась, а падре не ругается… не богохульствует, не оскверняет святое место.

– Осторожно, падре Ваккаро. А то осчастливите кардинала Басси раньше времени.

– А… э?..

На большее у падре воздуха не хватило, после коленки-то… Мия подхватила его под руку, осторожно усадила на скамейку, покачала головой.

– Подсвечник, что ли, приложите? Вот этот… завтра ж на ногу не наступите!

Падре последовал ее совету.

– Благодарю тебя, чадо. Но кто ты и что привело тебя сюда?

Мия хмыкнула.

Сюда, то есть в храм, она пришла вообще в мужском облике.

Рубашка, дублет, плащ, широкие штаны, сапоги… волосы пришлось укоротить и придать им черный цвет, глаза весело поблескивали серыми огоньками из прорезей маски. Со стороны – парень парнем!

– Падре, имя кардинала Леонцио Басси вам знакомо?

– Да, дитя мое…

– Мне тоже. Он готов заплатить за ваше убийство восемь тысяч лоринов. Вы гордитесь своей высокой ценой?

Падре в очередной раз потерял дар речи.

– К-кардинал?

– Абсолютно верно, падре. Только мне вас убивать не хочется…

Падре понял, что гость пришел с мирными намерениями, и чуточку расслабился.

– И почему же? Мне кажется, оплата более чем достойная? – рискнул прощупать он собеседника.

– Не для мастера моего уровня, – гордо созналась Мия. – Вот если бы кардинал не пожадничал и предложил хотя бы двадцать тысяч лоринов…

– Гордыня – грех, чадо.

– Это вы сейчас обо мне – или о своей цене, падре?

Падре Ваккаро только головой покачал.

– Мне кажется, дитя мое, ты не из простонародья. Что заставило тебя избрать эту стезю?

– Кушать хочется, падре. Кушать хочется…

Падре качнул головой.

– Ладно. Но тогда проще было бы убить меня? И еще на булочку заработать?

Мия хмыкнула. На булочку… да тут несколько пекарен купить можно!

– Падре, смех смехом, но я не хочу браться за этот заказ. От него плохо пахнет… дайте мне причину этого не делать?

– Причину?

– Вы опасны, пока не пришли к кардиналу Санторо. Потом смысла уже нет вас убивать… все равно будет известно. Поэтому вас надо убить в течение трех дней.

– Мне как раз назначили аудиенцию… – Было видно, что падре Ваккаро поверил. Даже не так, верил-то он и раньше, а вот сейчас его зацепило всерьез. – Но я могу и завтра с утра… то есть уже сегодня…

– А ночью? Падре?

– Могу и ночью…

– А почему? – вежливо уточнила Мия. – Вы мне просто скажите, почему вас пропустят к кардиналу Санторо? Обычного падре из не самой богатой церкви?

Падре вздохнул:

– Дела то мирские…

– Падре, очень мирские. Вы поймите, я тоже нарушаю свои… законы. Сейчас я должен бы убивать вас, а я разговариваю. И пытаюсь сделать так, чтобы вы выжили… к примеру, скажу я, что падре Ваккаро родственник кардинала Санторо, так с ним лучше не связываться, за своего-то родственника кардинал устроит… понимаете?

Падре сообразил:

– Чадо, тебе всегда будет предоставлено убежище в стенах храма.

– Но всю жизнь я тут не просижу, к сожалению. Выйти придется…

Падре признал довод увесистым. Поморщился.

– Что ж, в этом нет тайны. Просто все уже умерли… и моя мать, и его величество…

– Не понял?

– Моя мать была кормилицей у его величества Филиппо Третьего. Мы – молочные братья.

– Ох…

Ладно, там не только «ох» был, и вообще, это были только первые буквы слова. Не стоит материться в храме? Так ведь и удержаться возможности не было! С таких-то откровений!

– Слов у меня нет. А его величество, он…

– Я – паршивая овца в семье, чадо. Но кое-что могу и я…

Больше Мие и не требовалось.

– Идемте, падре.

– К-куда?

– До дворца я вас провожу. А то мало ли…

– Ты думаешь, чадо?

Мия пожала плечами. Она бы точно подстраховалась, кто сказал, что кардинал Басси тупее всех? Врага можно не любить, не уважать, убивать, но не стоит его недооценивать. Вот это точно плохо закончится.

– Уверен.

– Сейчас я плащ накину – и идем, чадо. Да благословит тебя Бог.

– Падре, – жестко посмотрела Мия. – Благодарите тех, кого вы спасли, кому помогли… будь вы обычным падре, я бы и не подумал за вас заступаться. И рисковать тоже. К чему? Но вы – редкое исключение.

– И это печально, чадо.

– Лиха беда начало, – отмахнулась Мия. – Где ваш плащ?

– В моей келье…

– Пойдемте. Я вас провожу.

– Чадо…

– Падре, я здесь.

Падре решил не спорить. Чутьем хорошего священника, действительно хорошего, он понимал – ему говорят правду. А если так… стоит ли спорить?