Перекрестный огонь

Атрибуты Дальних Святых будут убраны с обочин дороги не позднее заката и унесены процессией при свете фонарей по Хиросской дороге к Престолу Исповедника. Их сопровождают те, кто присматривал за ними в течение ночи, и те, кто чувствует в себе благочестивый порыв, могут присоединиться к ним. Когда все атрибуты размещены на своих местах, на площади начинается представление мистерии, подготовленной Распорядителем Вигилии. Те, кто не может наблюдать ее лично, должны постараться увидеть ее трансляции на пикт-экранах в местных святилищах и храмах. Главам семейств и начальникам следует дать всем своим подопечным возможность созерцать мистерию, как только она начнется, или как можно скорее после этого.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Очнувшись от короткого и беспокойного сна, Кальпурния обнаружила себя запутавшейся в простынях и заморгала от утреннего света, проникавшего сквозь штору и защищенное полем окно. Как сообщили часы на письменном столе, она проспала меньше пяти часов, но при этом чувствовала себя значительно более отдохнувшей, чем можно было подумать, а настроение было лучшим за несколько дней. Даже тишина в ее покоях оказалась неожиданно приятна, хотя в первую пару дней здесь она то и дело резко просыпалась из-за ощутимого отсутствия шума, к которому привыкла в казармах, с неясной уверенностью, что проспала.

Она потерла лицо рукой и скривилась. Хотя она и позволила бригаде медиков Арбитрес промыть ей глаза после того, как выбралась из пекла Врат Аквилы, кожа по-прежнему была в грязи, а волосы воняли густым, странным горько-пряным дымом. Этим утром предстоит много дел, столько всего надо проверить, изучить первую зацепку касательно того, кто организовал эти нападения. Двое арестованных, которых нужно занести в каталог и допросить, затем начнется преследование, и она будет над всем этим надзирать. Криминалисты-вериспекс наверняка уже раздобыли что-то новое со вчерашнего дня, когда она с ними разговаривала. Во всяком случае, для них же лучше, если они это сделали, за пять-то часов. И она определенно должна прислать отчеты остальным трем генералам-арбитрам, но сначала надо собраться и поторопиться…

Она остановила себя. Если бы были какие-то срочные новости, ее бы разбудили. Соображение номер один: высокопоставленному арбитру не пристало приступать к новому рабочему дню грязной и вонючей, как помойная кошка.

Десять минут спустя она вышла из кабины аблютория, расположенного в задней части ее покоев, хватая ртом воздух от резких струй воды, но чувствуя себя заново рожденной. Осмотревшись, она обнаружила свежую униформу, разложенную на кровати, и стопку записок на столе. Видимо, коридорные пришли, как только поняли, что она проснулась. К этому тоже надо привыкнуть, подумала она, раскладывая записки и читая, пока одевалась.

«АРБИТР КАЛЬПУРНИЯ — лорд-маршал Дворов получил от вас первый сводный отчет и запрашивает следующий в удобное для вас время этим утром и по мере развития событий. В данный момент я уполномочен подтвердить вашу делегацию четвертого уровня для продолжения этого дела. — Павлос Калапек, адъютант лорда-маршала». Она сузила глаза, застегивая ремень. Спать, пока другие ее ждут, — это как раз то, чего ей совсем не хотелось. Но, перечитав письмо, она почувствовала себя уверенней. Делегация четвертого уровня означала, что она может заняться этим в любое время.

«Шира, вы проделали великолепную работу прошлым вечером, ибо к тому времени, как вы увидите это, верно будет именно «прошлым вечером». Что до меня, то на передний план вновь выходят дипломатические вопросы касательно тела убийцы. Министорум полагает, что за ним стоит наша поддержка, и он может попытаться вытребовать труп у Механикус. Я буду умиротворять беспокойства и не торопить события, пока не посовещаюсь с вами. ЛЕАНДРО». Подпись была такая же витиеватая, как его речь. Кальпурния сердито уставилась на нее. Политика, политика. Проклятый ублюдок-псайкер продолжал создавать неприятности даже два дня как мертвый.