Перекресток 177-3-14

- Все равно. Чеканка денег всегда была под контролем государства, чтобы не создавать гиперинфляцию. А у меня еще, между прочим, есть зарплата. То есть мне еще платят просто за то, что я существую.

- А вот это вообще полный бред. – Задумался священник. – Я вот живу с прихода. Часть сдаю на нужны церкви, часть является моим заработком.

- Как ты это фиксируешь?

- Никак. Это же церковь, как я могу ее обманывать?!

Я посмотрела на него как на идиота, отчего священник забормотал про грехи, потерю души и репутации, и божественное воздаяние.

- Слушай, люди всегда грешили. И, думаю, отцам Церкви должно быть известно о недостаточной святости своей паствы, и что сами они тоже порой поддаются искушению.

- Да, такие случаи бывали. И мы всегда осуждали их.

- От осуждения желудок не наполнится. Нас по любому должны как-то контролировать. Возможно, моя жаба – это как раз соглядатай, которая считает и докладывает про мой доход. И, кстати, она мне его не отдает.

- Вот же, жаба. – Пробормотал священник. – Слушай, я правда не знаю. А ты не общаешься с другими ведьмами?

- Я больше никого не знаю. – Я крепко задумалась. – Знаешь, я могу связаться с той дамочкой, у которой я подписывала контракт.

- Погоди. Не нравится она мне. Мне кажется, тебя сыграли в темную. Значит, имеются какие-то проблемы, о которых тебе почему-то не сказали.

- Возможно они не очень большие? – Не слишком уверено пробормотала я.

- Тогда почему бы сразу не обозначить их?

- Черт. Помимо проблем с душой, еще и какие-то глобальные проблемы вырисовываются. Где ж я так нагрешила-то?

- Не думаю, что твоя предыдущая жизнь была образцом святости.

- Нет, конечно, но и людей я не убивала топором по подъездам. Да и вообще никак не убивала.

- И почему сразу грешила, – продолжил священник, – почему не предположить, что Бог, наоборот, выбрал тебя, чтобы ты сделала что-то. Ведь он никогда не посылает испытаний тяжелее, чем человек может выдержать.

- Это, конечно, хорошо. Но я вот в себе не настолько уверена.

Я налила кофе и себе и задумчиво уставилась в кружку.

- Жаль, я не умею гадать на кофейной гуще.

- Наоборот, это хорошо. Гадание – это грех.

- Хм… точно. Что-то такое припоминаю. Но ведь и приворотные зелья – это грех.

- Боюсь, здесь мне придется смириться. Когда твоя жена – ведьма, на какие-то грехи придется закрывать глаза.

- Я не жена.

- Будущая жена, что ты придираешься к формулировкам.

- Может быть, я вообще не соглашусь!

- Ты уже отказала мне сегодня ночью. Ты не можешь быть настолько жестокой, чтобы после этого не выйти за меня замуж. Знаешь, как я страдал?

- Святой отец, шантаж, по-моему, тоже грех.

- Согласен. Больше не буду. Прости, Господи!

- Еще немного о странном: ко мне сегодня никто не заходил. Представляешь? Никому не нужны зелья.

- Странно. – Задумался священник. – А знаешь, я хотел тебя пригласить в техногенный мир сегодня, но, пойдем- ка лучше в мой родной. В общем, я приглашаю тебя в церковь. Помолимся, так сказать, о спасении твоей души.

- Таких свиданий у меня еще не было.

Йохан послушно ждал меня внизу, а я отправилась собираться, хотя собираться мне особенно и не нужно было: платье мне предписывалось носить одно и то же, туфельки тоже, разве что трусы можно было менять, и то только потому, что их было не видно. Однако я сделала легкий макияж, уложила волосы и нахлобучила сверху злополучную шляпу, которая отыскалась в углу шкафа.

- Все, я готова. – Произнесла я, спускаясь.

- Ты прекрасно выглядишь, хотя я бы не отказался посмотреть на тебя в платье голубого цвета.

- Увы, ведьмам этот цвет не положен. – Вздохнула я, разглаживая несуществующую складку на платье. – Не поверишь, но мне даже трусы выдали черного цвета.

- Вообще-то я люблю черное кружевное нижнее белье. – Взгляд Йохана затуманился. – Слушай, а давай никуда не пойдем, а устроим ревизию белья?!

- Нет уж, мы собрались молиться о моей бессмертной душе. А ревизию проведем после свадьбы.

- Так ты согласна? Я могу бежать за кольцом?

- Пока нет, я все еще думаю.

Святой отец тяжело вздохнул и предложил мне согнутый локоть.

Наше появление в деревне произвело определенный фурор.

- Чудо Господне! – Прокричал один из селян, узрев нас. Ко всему прочему он бухнулся на колени и пополз к священнику, норовя облобызать его рясу.

- Умертвие сие. – Возопила баба, приподнимая вилы. – Пока святой отец контролирует его, а как перестанет, так она нас схарчит всех.

- Это она про кого? – Шепотом спросила я.

- Что случилось? – Спросил священник.

- Как что? – Возопила баба. – Померла ведьма-то!

- Когда? – Уточнила я.

- Дык, вчерась и померла.

- Женщина! – Возмутилась я. – Вчера я перепила, но у вас тут полдеревни с похмелья болеют. Это не смертельно.

- Малец Минкин сказывал, что открыла ему утром дверь ведьма, а она без зелий своих и так страшная, а сегодня так вообще, как из гроба встала.

- Вот придурок! – Воскликнула я. – Можно подумать, вы, женщина, по утрам лучше выглядите. Живая я.

- Это пока. – Заметил мужичок. – А давайте ее сожжем?

- А ну как ошибка? – Кто-то засомневался в толпе, и я скрестила пальцы.