Перекресток одиночества 4: Часть вторая (СИ)

Они нас почти догнали. Мы опередили первых посланцев Столпа максимум минуты на три, ну может на четыре. Их задержала новая порция пошедшего вниз льда — и только это спасло нас от поджарки на электрическом стуле. Мы успели не только войти внутрь и захлопнуть дверь, но и заблокировать ее с помощью двух массивных засовов — я о них и не подозревал, а вот Чифф обнаружил мгновенно и подсказал как их задвинуть. После этого мы с ним опрометью выскочили из тамбура в коридор, отошли подальше и уже оттуда уставились на дверь.

Первый тяжкий удар послышался минут через пять, а за ним последовали новые и новые медленные удары.

— Все — выдохнул я с огромным облегчением, усаживаясь на пол рядом с Миленой и стягивая с головы мокрую насквозь шапку — Мы в ловушке.

— И чему ты радуешься? — удивленно спросила она.

— Но ведь пока живы и свободны — хмыкнул я, чуть трясущимися руками принимая от Филимона подкуренную сигарету — И лучше сидеть тут, чем лежать мертвыми там…

— Или еще чего похуже — добавил Филимон, раздавая последние сигареты всем желающим.

Сделав пару затяжек, я вдруг громко рассмеялся. А когда на меня с недоумением уставились остальные, со стоном вытягивая перетруженные ноги, пояснил:

— Мне ведь скоро в ночную смену выходить…

Мгновение… другое… и сидящая в чистеньком коридоре группа дикарей в меховых одеждах зашлась дружным и чуть истерическим хохотом.

* * *

Смеялись мы не слишком долго, после чего затихли на полу коридора, некоторое время вслушиваясь в мерные удары с той стороны. Сталь против пусть твердых как камень промороженных кулаков, но все же созданных из плоти и крови… это поединок был неравным и вроде как в нашу пользу. Я вообще не верю, что эту толстенную дверь возможно сокрушить даже при помощи обычных инструментов — вроде молота и зубила. Пила по металлу должна помочь, но… на эту работу у обычного человека уйдут месяцы упорного труда по много часов в день. Впрочем, может и верю… — ведь тут совсем не обычные люди. Этим тварям не нужен отдых, они не чувствуют холода и голода. Но пока что у них нет ничего кроме собственных рук и электричества — а это не то, что может взломать подобную дверь, которая к тому же намертво заблокирована.

Вскоре тяжелые беспорядочные удары стихли. Прошло несколько минут и мне вдруг нестерпимо сильно захотелось отпереть дверь, приоткрыть и выглянуть наружу, чтобы проверить ушли они или нет. Сам себе удивился. На миг заподозрил воздействие Столпа, но затем понял, что это просто та самая неосознанная и глупая часть каждого человеческого существа, порой толкающая нас на столь необдуманные решения, что потом на вполне резонный вопрос — ты зачем такое сделал? — и ответа-то найти не можешь. Плюс добавить к этому медленно наваливающуюся тяжким гнетом свинцовую усталость и одновременно взвинченное состояние еще не остывшего человека… А к двери дернулся не только я — еще Милена, Касьян и Филимон. Все земляне. Что ж — импульсивность поступков еще одна из наших расовых черт и не всегда удается ее полностью контролировать.

Задуматься над этим я не успел — как-то разом и сразу у двоих началось то, чему я уже был свидетелем и называл «эффект отката», хотя можно еще назвать пред инфарктным состоянием. Когда мы с Антипием, опытнейшим охотником и моим учителем по этому делу, прихватили с собой пару стариков и отправились добывать медведя, там вроде все хорошо прошло, но следом один из дедушек, бывшим таким бодрым во время адреналинового прилива, вдруг обмяк, а вскорости и преставился. Да и сам Антипий недолго прожил. Здесь в Пристолпье старики куда как сильные и выносливые, совсем не похожи на пенсионеров, но организмы настолько изношены возрастом, что любая резкая встряска может оказаться фатальной. А в этот раз встряска не просто резкая… даже у меня все еще руки подрагивают.

Скрутило Касьяна и луковианца, чье имя я то вспоминал, то забывал — бывают же такие загадочные имена. В притащенных с собой мешках нашлись кое-какие подходящие под случай лекарства, вопреки всем врачебным запретам запитые щедрыми глотками последнего самогона. У нас вообще все было последнее — еда, курево, алкоголь и лекарство. Одно хорошо — воды хоть залейся, плюс тут тепло и более чем достаточно тряпья, чтобы соорудить кровати. А спальные места понадобятся — мы тут надолго.

Глянув на начавших дышать поровнее старичков, я поднялся и, стараясь говорить как можно спокойней и деловитей, начал пояснять, где тут что находится. Сначала ко мне прислушивались вяло, но вскоре их практичная натура возобладала, народ зашевелился, забубнил, тоже начал тушить окурки и подниматься на ноги. Затем они разбрелись по помещениям, а я поднял на руки Милену и отнес ее в указанном направлении — к душевой. Там я ее и оставил рядом с начавшим извергаться бесконечным потоком горячей воды, а сам отправился поболтать с Чиффом.

Луковианского ученого я отыскал на том же месте. Сидя на мешке, досмаливая окурок, он не сводил глаз со стальной двери, за которой нас поджидала смерть… или еще чего похуже. Я опустился рядом с ним на корточки.