Переплетения

– Тимофей Васильевич, Анастасия Серафимовна, очень рада вас видеть. Вера Алексеевна, дорогая, вы не были у меня все лето. Проходите, мы вас уже поджидали.

Наклонившись к Анастасии, она добавила: – Я очень рада тебя видеть. очень.

Анастасия Серафимовна улыбнулась. И словно пелена недомолвок ушла от них обоих и мешать им больше не смела.

За вечерним столом Ольга Тимофеевна сидела бледная и молчаливая. Она упрекала себя в том, что поддалась на уговоры и эту аферу со стороны Варвары. Он не приехал, а значит совершенно не хочет ее видеть. Кусок не лез в горло. И расстроенная женщина только пила лимонную воду, натянуто улыбаясь и совершенно не могла поддерживать разговор. Варвара видя происходящее, решила непременно узнать, в чем дело. Она не стала долго ждать.

– А что же вы, Тимофей Васильевич, не привезли Федора Кирилловича? Он нас обижает своим отказом.

– О, нет, он вовсе не хотел вас обидеть. Федор Кириллович приболел.

–Приболел? Что, так серьезно?

Анастасия Серафимовна вмешалась в разговор крайне кстати и выдавая очень важную для Ольги Феодосьевны информацию, сама того не осознавая. – Последние две недели он очень печален и душевно расстроен. Тимофей       Васильевич собирался пригласить ему врача. Но вы же знаете нашего Федора Кирилловича, он наотрез отказался от услуг «шарлатанов», как он их считает.

– Неужели так серьезно?

– Сложно судить. Но мы абсолютно не понимаем причины. Он все лето был возбужден, словно помолодел, а последние дни не идут ни в какое сравнение.

Ольга Феодосьевна напряглась во время этого разговора так, словно, пропустив хоть слово, она что-то не поймет.

Боже, как ей хотелось сейчас лететь в усадьбу к Летлинским и поговорить с ним. Узнать, как он, самой лично приехав, и только так. Быть может, он нуждается в ней. Мысли роем носились, и не было от них покою.

Варвара, почувствовав состояние тетки, вновь пришла ей на выручку.

– В таком случае, считаю своим долгом завтра перед отъездом проведать Федора Кирилловича.

– О, конечно, пожалуйста. Может быть, ему станет веселее, – поддержала ее Анастасия.

– Да что с ним будет, похандрит с недельку и придет в себя, – бедная Вера Алексеевна, если бы она в тот момент посмотрела на Ольгу Феодосьевну,была бы крайне удивлена.

Тетушка Летлинской всю свою злость обратила на эту невежественную старую ведьму, которая так небрежно позволила себе отзываться о Федоре. Она ей этого не простит и найдет способ «уязвить не на жизнь, а на смерть». Полученная информация поначалу расстроила Ольгу Феодосьевну, но, оценив ее с другой стороны, она невероятно обрадовалась и шутила весь вечер с гостями. Значит, ей не показались его ухаживания просто от «скуки ради». Он действительно переживает и, вероятнее всего, не желает ее отъезда. Абсолютно уверенная в необходимости выяснить до конца все его помыслы, она твердо решила завтра побывать у Летлинских.

Федор Кириллович в это время в одиночестве бродил по дому. Тоска так захватила его душу, что порой казалось, ему нет выхода из этого состояния. Вначале, узнав о приглашении Лапшиной, он чрезвычайно обрадовался, но сомнения взяли верх, и он решил не испытывать судьбу. К чему мог привести разговор с Ольгой? Только к насмешкам с ее стороны. Что он мог ей предложить? Да совершенно ничего. Ругая и клеймя свою судьбу, он продолжал слоняться из угла в угол, не находя успокоения. Порой ему казалось: вот она, удача, вот здесь, рядом, только протяни руку: но это было только в мечтах.

В реальной жизни все оказалось гораздо суровей. Угли уже дотлевали в печке, когда он отправился спать. Сон не шел. Федору Кирилловичу хотелось встать, одеться, уехать к Лапшиной и там объясниться с Ольгой Феодосьевной. Но он медлил, часы давно пробили полночь, было уже слишком поздно.

Он слышал, как вернулись Тимофей, Анастасия и Вера. Он еще долго не спал, ругая себя за нерешительность, и в таком состоянии смог задремать только на рассвете. Его разбудил шум в столовой и настойчивый стук в дверь. Сонный, он разрешил войти к себе в комнату и был обескуражен появлением целой толпы. С обеспокоенными лицами, напуганными глазами в комнату вошли почти все домодчадцы.

– Ну вы нас напугали, Федор Кириллович, – Анастасия осторожно подошла к его кровати.

– Все таки, Настя, я вызову врача, так больше не может продолжаться, – Тимофей Васильевич решительно покинул комнату.

Федор Кириллович недоумевающе смотрел на всех, еще не совсем проснувшись. Он жался в подушку и натягивал на себя одеяло, пытаясь сообразить в чем дело.

– Ты чего, совсем нас с ума решил свести? Твоя хандра всем не на пользу, – как всегда, Вера Алексеевна резко отчитала его. – Я говорила, что он просто спит, а вы все: «совсем болен, вдруг ночью удар случился», – напридумываете всего. Давай вставай, полдень уже скоро.

Только теперь Федор Кириллович понял, что проспал завтрак, время приближалось к обеду, а он не выходил из комнаты, и всех это напугало. Он слабо улыбнулся и кивнул.

– У вас правда ничего не болит? – в глазах Анастасии все еще стояло беспокойство.

– Все хорошо, Настенька, сейчас выйду.