Перерождение: Эффект Массы

Сколько я потратила времени — я не следила, но постепенно природный щит затянул дыры и, хоть и остался практически полностью прозрачным, но хоть встал, как и положено. А усилить можно будет в следующий раз с осознанной помощью хозяина. На первый раз достаточно этого. Посмотрим, какие изменения приживутся, а какие рассыплются.

Я разорвала контакт и отодвинулась, пристально всматриваясь в совершенно стеклянные, лишенные даже проблесков разума зеленые глаза.

— Найлус!

Турианец мелко задрожал, дернулся и вздрогнул всем телом, а я увидела, как в его глазах появляется разум. Найлус заморгал, потряс головой.

— Найлус!

— Я слышу. — глухо ответил он.

— Как ощущения?

— Странные. — он медленно встал, чуть качнувшись. — Разум как в тумане.

— Подробнее!

— Словно я смотрю сквозь толстое стекло. — отстраненно ответил он.

— Восприятие замутненное?

— Нет. — турианец неожиданно встряхнулся всем телом. — Заторможенность проходит, а вот ощущение отстранённости остается.

— Тебе надо поспать. Это результат установки первого щита. Идем.

Я проводила Найлуса до его каюты, которую он делил с Гаррусом после возвращения с Цитадели. Гаррус был на месте и с беспокойством следил за заторможенными движениями сородича.

— Что случилось? — тихо спросил он.

— Перегрузка разума. — ответила я. — Ему надо выспаться.

Найлус молча разделся и лег в койку, а я легким ментальным касанием погрузила его в сон. Проспит он часов десять, пока не спадет воздействие.

— Гаррус, проследи, чтобы никто его не беспокоил, пока сам не очнется.

Гаррус кивнул, с тревогой в голубых глазах глядя то на меня, то на Найлуса.

— Что-то случилось?

— Ничего страшного. — я потерла переносицу. — Сегодня мы попробовали поставить защиту на его разум. Не хочется, чтобы Найлус повторил судьбу Сарена, когда мы столкнемся со Жнецом.

Гаррус моргнул.

— Как?

Сказать или нет? Я пристально всмотрелась в выразительное лицо турианца, обеспокоенно поглядывающего то на уже спящего Найлуса, то на меня. Если сказать… рано или поздно он узнает все. Стоит ли начинать эту цепочку откровенности?

А почему нет? Есть большая вероятность, что мне придется потрошить мозги Бенезии на глазах у бойцов группы высадки. Найлус меня поддержит однозначно, а вот Гаррус… он может не простить недоверие. Готова ли я потерять его доверие ради сомнительной ценности сохранения этой тайны? Нет однозначно.

— Я могу работать с сознанием. — призналась я.

— Ты можешь читать мысли?

Глядя в яркие голубые глаза… я… я сказала абсолютно честно:

— Да, я могу читать чужие мысли и эмоции при желании. — поморщившись, ответила я. — Вот только больше сил приходится тратить на то, чтобы НЕ СЛЫШАТЬ этот шум! Это как стоять в толпе громко и бессвязно орущих разумных. Никого желания вслушиваться в слова каждого… скорее наоборот, хочется заткнуть уши. Так и тут. Менталистика это и дар, и проклятие.

Не было никакого желания лгать или юлить. Сказала бы я такое Аленко? Да никогда! Сказала бы Лиаре? Кто знает? Но то доверие, которое я буквально физически ощущала от голубоглазого турианца требовало такого же доверия в ответ.

Оборотная сторона менталистики.

Я ЗНАЛА, что Гаррус мне доверяет… я это ЧУВСТВОВАЛА… и так же доверяла ему. Без тени сомнения, практически не задумываясь, не колеблясь. Доверие в ответ на доверие. Эффект ментального зеркала, которым страдают такие как я. Опасный эффект. Опасный прежде всего для меня. Именно из-за зеркала менталисты теряют свою личность, растворяясь в чужих эмоциях, реагируя чутко, как дикий зверь. Вечная угроза. Балансирование на острие клинка. Дар-проклятие.

— Ты — биотик?

— Я менталист. Это природный дар. Он никак внешне себя не проявляет. — встретив пристальный взгляд турианца, я припечатала: — Никакой защиты от таких как я нет, если только ты сам не менталист. У Найлуса даже природный щит практически прозрачный! При желании я могу вытащить все! От первого вдоха до самых сокровенных мыслей, про которые он сам забыл! И он ДОБРОВОЛЬНО согласился на это! — я покачала головой. — Я в свое время на такое не решилась.

— Почему ты рассказываешь мне?

— Ты спросил. Я ответила.

— Не тот вопрос. — Гаррус качнул головой. — Почему ты рассказала МНЕ?

— Потому что я тебе доверяю. — честно призналась я.

Гаррус резко вскинул голову, пристально всматриваясь в мои глаза. Искал подвох? Зря. Я говорила абсолютно искренне.

— У менталиста есть… своеобразная слабость. Темная сторона дара, опасная для нас. Она всегда есть. У биотиков — это истощение и риск выжечь мозг. У нас — эффект зеркала и серьезный риск сойти с ума, растворившись в чужом разуме. Даже когда я полностью блокирую восприятие, инстинктивно я все равно ощущаю отношение ко мне разумных. Не ставя целью считывать собеседника, я интуитивно чувствую его отношение и отвечаю тем же. На ненависть — ненавистью, на злобу — злобой, на презрение — еще большим презрением. Мне приходится сознательно контролировать себя, чтобы не убить в ответ на пожелание зла или осознанную угрозу.

— А на доверие?

Я пожала плечами.

— Доверие порождает доверие.

Он понял, ЧТО я сказала.

— Ты настолько уязвима для других?