Перерождение феникса: Чужой изгнанник (СИ)

Парни пробежали ещё некоторое время, пока город не стал исчезать в пучине деревьев. Они оказались в лабиринте леса, где не было выхода заблудшим душам. Рейчер вдохнул полной грудью: как давно он не чувствовал чистый воздух! Сейчас это было сравнимо разве что с новой жизнью. Он не жалел о том, что сбежал. Стоило сделать это хотя бы ради этого момента. Но Бродяга даже не стал обращать на это внимание, уходя вглубь стройных сосен и могучих дубов. Вновь он с грациозностью пантеры и быстротой гепарда пересекал владения Леса, зная их уже наизусть, привыкший к такому окружению, пока Рейчер, задыхаясь, с трудом перелазил через упавшие деревья.

Чем дальше они углублялись в гущу чащи, тем плотнее становилось зелёное кольцо и заглушались птичьи серенады.

Казалось, путешествие не имело конца, пока наконец Бродяга не остановился возле глубоко оврага. Рейчер попытался увидеть на самом его дне хоть что-нибудь интересное, из-за чего он преодолел такой длинный путь. Но по краям бурно прорастали кустарники и деревья, крепко-накрепко вцепившиеся корнями в края оврага, а сами стволы были накренены прямо в пропасть, скрывая дно своими изумрудными листьями. Но даже во время зимы без всей этой зелени деревья были сплетены друг с другом настолько плотно, что всё равно бы продолжали защищать землю от посторонних глаз. Однако подойти и проверить это было невозможно: помимо деревьев, по всему периметру оврага бурно прорастали кусты ежевики, выставляя напоказ свои колючки, наверняка больно впивающиеся в нежную кожу каждого, кто едва ли коснётся их, просто проверяя на остроту.

— Мы пришли! — гордо заявил Бродяга, показывая рукой на овраг, находящийся там, внизу, вызывая недоумение у своего спутника.

— Мы будем прыгать отсюда в эту бездну? — неловко попытался пошутить Рейчер, но в его голосе звучала заметная дрожь. Нечасто он мог позволить себе такое, после чего мог быть шанс остаться инвалидом.

— Лучше!

Бродяга повёл удивлённого Рейчера к противоположному краю оврага. Среди кустов ежевики притаились миловидные одуванчики, почти сливающиеся с самой ежевикой из-за обилия зелени. Рыжеволосый юноша без тени сомнений чуть ли не прыгнул туда, и Рейчер вздрогнул, едва не соскочив за ним: создавалась иллюзия, что друг просто подошёл к краю и шагнул в пропасть. Но за одуванчиками оказалась неприметная тропинка, ведущая прямо ко дну оврага. Волноваться было не о чем, и это заметно успокаивало его и без того разбушевавшиеся нервы.

Рейчер последовал за Бродягой, который в итоге привёл их в узкий коридорд. Справа был земляной навал, а слева — каменная ограда, сделанная явно искусным мастером. Когда парень посмотрел, что находится за ней, то опешил: маленькая деревня прямо на дне оврага! Двухэтажные домики, расставленные аккуратными рядами, бегающие дети, крики и смех… Сама тропинка плавно опускалась вниз и имела небольшой наклон, из-за чего путь занял гораздо больше времени, чем ожидалось.

— Ничего себе… — ошарашенно произнёс Рейчер, округлив свои глаза до невозможности. Эта местность… она была потрясающа. Ничто не могло с ней сравниться. Здесь так и царила жизнерадостность. Не то, что сейчас в городе, из которого они только что сбежали. В этом месте всё было по-иному.

— Не банда Эрнагесена, да? — добродушно усмехнулся Бродяга, смотря на своего друга. — Ешь ежевику или малину, пей проточную воду из ручья. Хотя город далековато, но живём.

Когда парни наконец спустились, то Рейчер решился задрать голову, и – в который уже раз за сегодня? – удивился тому, насколько всё же тут было прекрасно. Красивый изумрудный потолок расстилался над ними, создавая впечатление, будто он бесконечен и тянется вплоть до края мира, а то и самой вселенной. Изумруд не резал глаза, как многое там, в психбольнице. Напротив, он успокаивал. Успокаивал так, как не мог успокоить любой психолог.

«Это же… неужели это правда не сон?»

— Раньше тут жил клан Тэнэбрэ, но после его распада все забыли про это место, — неожиданно начал объяснять Бродяга. — Представь, что этому чуду уже тысяча лет! А дома всё равно будто новые.

Рейчеру сейчас было не до объяснений. Он оказался поражён всей этой красотой. Неужели он действительно будет тут жить? Жизнь теперь казалась мечтой даже для него самого, а из головы не выходило то, что именно ему досталась участь попасть в это место. Почему он? Неизвестно, но зачем же смотреть в глаза прошлому, в котором его спасли и привели сюда, когда уже ничего не изменить? Ему это лишь на радость.

Крики тут же прекратились, и дети, находившиеся здесь, с аинтересованностью посмотрели на Бродягу и Рейчера. Сначала русый парень подумал, что это всё из-за смирительной рубашки, но все смотрели далеко не на это. Взгляды были прикованы к его чёрному амулету, словно к какой-то невероятной драгоценности.