Перерождение феникса: Чужой изгнанник (СИ)

Месяца шли как в забвенной пелене, и Рейчер даже не успел оглянуться, как за окном мягкими хлопьями падал белоснежный снег. Город словно преобразился, одеваясь в толстые шубки снежинок. Но безжалостные дворники сметали эту красоту, сыпали соль, и вся прелесть нечаянно подскользнуться и проехать пару метров потеряла свой шарм. Во дворе особняка Бестужевых было много больших холмов, поэтому именно там Рейчер иногда позволял себе съехать, прихватив с собой санки. Но делал он уже это ближе к ночи, когда все ложились спать и просто не могли увидеть парня за этим делом. Под покровом тьмы загорались фонари, освещая зимние хлопья розоватыми свечениями, и мальчишка воображал, что он оказывался в сказке, когда перешагивал порог дома. Повсюду — ни души, только он, санки, огромные горы снега, едва мигающие звёзды на бездне чёрного неба и мягкий свет фонарей, сияющий всеми оттенками. В такие минуты Рейчер забывал, кто он, и в одиночестве резвился. Вот только иногда ему казалось, что кто-то наблюдает за ним. Кто-то невидимый и неосязаемый…

После нового года, который прошёл не так по-семейному, как это представлял Рейчер, — возможно, дело было в том, что Вадим решил отпраздновать этот праздник со своими друзьями, поэтому владелец чёрного амулета остался наедине с его родителями, — Анастасий предложил другу прогуляться по лесу, который находился на окраине города. О нём ходило много слухов, что там пропадали дети, что в глубине этих дебрей находится нелюдимый приют «Золотое солнце», обросший грязными слухами и сплетнями, и Рейчер даже вздрогнул, когда вспомнил, что именно там его тело нашли. Это было именно то место, где он потерял память…

Иногда Рейчер думал об этом. В мозгу так не всплывало ничего такого, что находилось по ту сторону бездны его памяти. Вроде бы он помнил, как кататься на санках, что такое зима, что солнце — это звезда, а Пушкин — это великий поэт, помнил некоторые стихотворения и сказки, но образы прошлого так и не всплывали. Да, он видел своего отца и мать, но как оказалось, они просто использовали его. Было ли их отношения такими же до амнезии? Вряд ли. Ведь квартира была действительно обставлена игрушками, книгами, был личный компьютер, значит, что они любили его. А что насчёт его брата — его характер тоже не хотел всплывать. Вроде бы лицо было, повадки примерные были, но какие были их отношения? Взаимопомощь, недопонимание? Эти вопросы терзали его каждую ночь. Но самое странное, что он часто видел реалистичные сны, наверное, его же глазами, да и Анастасий сказал, что это могло быть его прошлое, которое всплывает в дрёме. Но как только Рейчер открывал глаза, вся память о сне растворялась, оставляя лишь невнятные клочки и диалоги. Парень видел во сне своих прошлых друзей, слышал их имена, но… забывал их образы после пробуждения сразу же. И поэтому он испытывал глубокую вину за то, что не мог даже воссоздать их лица в своей голове. Может, где-то по нему плачут и скучают, а он лежит здесь без дела, забыв о них…

Мысль о походе в лес представилась очень даже хорошей в плане того, что можно было развеяться. Свежий воздух Рейчер уже давно не ощущал, а узнать, что такое крепкий русский мороз, тоже хотелось. Поэтому, уговорив Александру, что Анастасий не будет спускать с него глаз, владелец чёрного амулета отправился вместе с другом в то наслышанное место.

Лес казался каким-то зловещим и нелюдимым со стороны. Вернее, та часть, куда никто не ходил. Маленький уголок природной зоны уделили для широких дорожек, всяких кафе и места для шашлыков. Но сейчас это всё было закрыто, и вместо самокатов и велосипедов, повсюду пестрели яркими обивками и тканью санки, ледянки и снегокаты. Людей было довольно немного, несмотря на красоту зимнего леса — в нарядные платья из кружевных снежинок нарядились худенькие берёзки, а могучие дубы предпочли тёплую шубу с бархатом. Куда ни глянь — лишь белый цвет, но он не резал глаза, а наоборот — манил к себе, зазывая в свою чащу, чтобы познать секреты. Анастасий так много легенд рассказывал об этом мифическом месте, что Рейчер невольно захотел пойти вглубь Леса и посмотреть, каков же он изнутри. Словно загипнотизированный, он, заглядевшись на чарующую красоту, медленно свернул с дороги и пошёл туда, куда так многие боялись заходить, туда, где люди, с трепетом заикаясь, видели всякие разные вещи, поражающие воображение.