Перерождение (СИ)

Это он логично заметил. А что я могу? Я прекрасно знаю, что из такого положения он может убить Литу гораздо быстрее, чем я доберусь до него. Но при этом мне он не может сделать ничего, и ее жизнь — единственная его защита.

Один-один. Ничья.

— На самом деле это смешно, — хмыкнул Антон. — За несколько недель она смогла получить большее уважение с твоей стороны, чем я за шесть месяцев! Вот что значит бояться смерти! Эти смотрители… им дали слишком большую власть! Нам такую не давали. А ведь именно мы смогли договориться с животными, которых они признали неконтролируемыми!

— Так вот в чем дело, — усмехнулась Лита. Я не видел на ней никаких ран, но она казалась очень бледной, наполненной какой-то холодной решимостью. — Ты завидуешь смотрителям. Если я не ошибаюсь, ты пытался получить эту должность, но тебе отказали. Ведь так?

— И не просто отказали, а послали сюда! Более того, мне показали, что прав у меня вообще нет, когда забрали у меня эту тварь! И что же? Ему доверяют больше, чем мне. Но это изменится! Смелый, да, объект 2–2? Думаешь, ты неуязвим? Я могу убить тебя прямо сейчас! Хотя нет, к сожалению, не я. Она может. Нет никакого детонатора. Датчики внутри вас запрограммированы реагировать на команду, посланную с компьютера Совета, или произнесенную голосом определенного человека. Компьютерную активацию мы, увы, заблокировали — не знали, что вы освободитесь! Но есть еще второй вариант. Эта команда станет последним, что ты услышишь. Да, Лола?

— Нет, урод, — она побледнела еще больше. — Ты серьезно думаешь, что я сделаю это?

— Сделаешь, потому что тогда я тебя отпущу. Когда я увижу, что моей жизни ничто не угрожает, я освобожу тебя. Мне и так дадут срок, невыгодно добавлять к этому еще и убийство человека!

— А не поздновато ты спохватился? Там, на верхних этажах, не один труп лежит!

— Это верно, но задумайся: лично я никого не убивал, — напомнил Антон. — Поэтому у меня есть причины пощадить и тебя, если он будет мертв.

— Не будет.

— Подумай хорошенько, — он надавил на лезвие сильнее, по ее шее побежали первые алые капельки.

Я знал его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться: он не шутит. Лита, похоже, тоже это понимала. Но смотрела она только на меня. В ее глазах я видел что-то странное, то, чего не мог узнать…

— Лола, у нас мало времени! Не глупи, просто сделай это, убей урода! — поторопил Антон.

— Нет!

И она рванулась вперед… на нож.

Антон и сам не ожидал такого, он отпустил ее. До того, как она коснулась грязного пола, я уже был рядом со своим бывшим тюремщиком. Не знаю, почему, но я не чувствовал к нему ненависти, не было даже злости. Меня переполняло отчаяние. Люди с такими ранениями, как у нее, не выживают!

Я не стал убивать Антона. Я оторвал ему обе руки. Когда-то, лежа на полу в собственной крови, я мечтал сделать это, понимая, что у меня не будет шанса. Сейчас это воспоминание сыграло решающую роль, потому что думать я уже не мог.

Антон с криком повалился в то углубление, которое раньше было моим бассейном, а я не удостоил его и лишним взглядом. Я подхватил Литу на руки, стараясь сдержать поток убегающей из нее крови, побежал в коридор.

Там уже собирались люди. Я искал среди них ту женщину, что видел на мониторе — женщину в белом халате. Какая-та часть меня знала, что к ней и нужно обращаться.

Она сама подбежала ко мне, скомандовала:

— Через тоннель в лабораторию. До больницы она не дотянет.

Лита смотрела на меня, но, казалось, не узнавала. В ее глазах появился странный туман, который напугал меня больше, чем заливающая меня кровь. Я донес ее до лаборатории, где вокруг нее начали суетиться люди. Меня заставили уйти, равно как и остальных зверей. Но они и не хотели оставаться, им было все равно. А я хотел.

Мне казалось, что я снова вижу огромную тень, приближающуюся из глубины. Только на этот раз она приплыла не за мной…

* * *

Я ненавидел людей. Каждой клеточкой своего тела.

Нет, относиться они ко мне стали лучше. Меня освободили от заданий, на тренировки я ходил по собственному желанию, даже еды стало больше. Мою комнату починили, дали мне право ходить по базе без сопровождения.

Но никто не говорил мне, что случилось с Литой! Когда я спрашивал других смотрителей, они опускали глаза. Я не чувствовал больше ее присутствия, ее кабинет пустовал. Нет, не просто пустовал: его не ремонтировали. И это угнетало больше всего… как будто некому было туда возвращаться.

Кроме того, никто не потрудился сказать мне, что со мной будет дальше. Что с испытательным сроком? К тому же, я убил нескольких людей. Да, они были предателями, но послужит ли это аргументом в мою защиту? От людей ведь можно ожидать чего угодно!

Прошло больше недели после нападения на базу, когда кто-то пришел в мою комнату. Я узнал его, как только он переступил порог. Я не стал изображать радость, остался на дне своего бассейна.

— Объект 2–2!

Я не отреагировал. Он не спешил уходить.

— Объект 2–2, поднимись сюда!

Что-то в его голосе изменилось, но я был слишком зол, чтобы разбираться в тонкостях его настроения.

Он вздохнул:

— Кароль… мне нужно с тобой поговорить. О ней в том числе.