В своей пионерской книге основатель социологии науки дает гораздо более примечательное описание «генезиса» научного факта, что обычно признается всеми, кто читает его через «призму» Канта или Куна:
Адекватное описание истории какой-либо области знания—вещь исключительно сложная, если вообще возможная. В это описание должны войти многие сталкивающиеся между собой и взаимопроникающие течения мысли. Все они должны быть представлены, во-первых, как линии непрерывного развития и, во-вторых, как взаимосвязанные линии. В-третьих, следовало бы основное направление развития, которое является идеализированной равнодействующей этих линий, рассматривать и вместе с другими, и отдельно от них. Это подобно тому, как если бы мы описывали естественный ход оживленной беседы многих участников. Все они говорят одновременно, беспорядочно, и все же в беседе вырисовывается некая общая мысль
[158].Но его понимание социального явно позитивное, а не негативное, то есть чем больше социального, тем больше реализма:
Любая теория познания, не принимающая во внимание этой социальной обусловленности всякого познавательного действия, не более чем тривиальна. В тоже время те, кто считает социальную обусловленность malum neccesarim
[159]или признаком человеческого несовершенства, который можно преодолеть, не замечает того, что вне социальной обусловленности познание вообще было бы невозможно, а также того, что само слово «познание» имеет смысл только в связи с каким-либо мыслительным коллективом (68).Вот это и заставляет его быть не в ладах с социологами дюркгеймовского типа:
Все эти мыслители, чье образование складывалось под влиянием социологии и классической гуманистики, как бы ни были прогрессивны их идеи, тем не менее совершают характерную ошибку. Они слишком высоко оценивают естественно-научные факты, прямо-таки поклоняются им (72).
Но двусмысленное понятие «мыслительного коллектива» ни в коем случае не сродни традиционно понимаемому социальному влиянию:
Если определить «мыслительный коллектив» как сообщество людей, взаимно обменивающихся идеями или поддерживающих интеллектуальное взаимодействие, то он станет в наших глазах единицей развития какой-либо сферы мышления, определенного уровня знания и культуры. Это и есть то, что мы называем стилем мышления. Мыслительный коллектив—это недостающий член искомого отношения в гносеологии (64). Мыслительный коллектив не обусловливает и не ограничивает производства фактов,— это то, что дает возможность факту возникнуть: