Переселенцы Трансвааля

— Нет, друзья мои, — сказал благоразумный Ян ван Дорн, собрав вокруг себя всю молодежь, едва сдерживавшую нетерпение, — нет, я не могу позволить вам этого. Напасть на такое огромное стадо слонов на открытом месте — значит подвергать всех нас страшной опасности. Если же вы сойдете на берег, то едва ли возвратитесь назад. Вы, может быть, и одолеете несколько слонов, но остальные сотрут вас порошок. Мы не в состоянии будем подать вам помощь: разъяренные животные в один миг разнесут наш плот и уничтожат всех нас. Не трогайте их, и они не тронут вас, но горе тому, кто вызовет их страшную месть!.. Будьте же благоразумны и не думайте более о подобной глупости.

Никто, конечно, не решился ослушаться бааза, но все были в душе недовольны его строгим запретом. Гендрик, его младший сын, даже высказал это, шепнув Людвигу и Питу:

— Отец просто становится трусом под старость. Его запрещение лишает нас богатой добычи, не говоря уже о наслаждении испытать свои силы и ловкость над таким противником. Честное слово, обидно! Целое состояние находится у нас почти в руках, и мы не можем воспользоваться им!

Пит хотя и обладал очень горячим темпераментом, но послушание и скромность всегда были преобладающими чертами в его характере. Благодаря этим качествам, он всегда старался обуздывать свои даже самые пылкие стремления. Поэтому он и возразил брату:

— Ты напрасно хочешь уверить нас, что только жажда добычи заставляет тебя находить осторожность отца излишнею и даже называть его трусом. Тебе просто досадно лишиться случая выказать свою ловкость и уменье стрелять. Мне тоже очень хотелось бы поохотиться на этих великанов, но я нахожу запрещение отца вполне благоразумным и основательным. Мне стыдно за твои слова о нем.

Гендрик смутился и протянул руку брату.

— Да, ты прав, — сказал он. — Я искренне жалею о своих неосторожных словах.

Нравоучение Пита не осталось без влияния и на остальных молодых людей, и они успокоились.

Между тем плот продолжал подвигаться вперед. Скоро слоны совершенно исчезли из вида. Пейзажи по-прежнему сменялись один другим.

— Я бы желала плыть так всю жизнь, — сказала Катринка, сидя на переднем конце плота и любуясь разнообразием видов по берегам реки.

— О, я тоже, — ответила сидевшая рядом с нею Мейстья, задумчиво глядя вперед. — Нельзя представить себе ничего лучше этого плавного движения по спокойной поверхности воды. Прелесть, как хорошо! Скользишь себе тихо и спокойно, любуешься природою и не чувствуешь ни малейшей усталости.

— Да, это все так. Но мне кажется, что мы стали «скользить» что-то уж слишком медленно, — заметила Рихия.

И правда, ход плота делался все тише и тише, пока, наконец, совершенно не прекратился. Действовать баграми было невозможно: река была слишком глубока, и они не доставали до дна. На этот раз препятствовал уже не недостаток воды, а излишек ее.

— За весла! — крикнул Ян ван Дорн.

Гребцы взялись за весла, но все их усилия двигали плот со скоростью не более полутора миль в час. Это значило идти черепашьим шагом.

— Вот опять задержка! — воскликнул бааз. — Неудачи точно сговорились преследовать нас!.. Право, от этого можно сойти с ума!

— А ты думаешь, отец, так будет продолжаться долго? — спросила Катринка.

— Да, я почти уверен в этом. Здесь опять стоячая вода, и нам придется так плыть целые сутки, если не больше.

— Ну, это ничего не значит, — проговорила молодая девушка. — Здесь так хорошо, что нечего спешить.

— Если бы ты не была так молода, Катринка, то не сказала бы этого, — заметил ван Дорн. — Пойми, дурочка, что не сегодня-завтра наступит время дождей, которые всегда сопровождаются лихорадками, особенно опасными в этой болотистой местности.

— Но может быть, далее Лимпопо будет опять быстрее, — продолжала Катринка.

— Дай Бог! Но у меня что-то мало надежды на это, — вздохнул ван Дорн.

— Какие тут низкие и ровные берега, точно они сделаны человеческими руками, — сказала Анни ван Дорн.

— Да, река здесь очень похожа на искусственный канал, — задумчиво произнес ее отец.

— А знаете что, ван Дорн? — сказал подошедший Карл де Моор. — Мне пришла в голову одна мысль. Отчего бы нам не пройти это место тем же способом, посредством которого проводят по каналам барки и плоты?

— То есть как это? — с недоумением спросил его бааз.

— Да посредством канатов…

— Ага! Понимаю! — с живостью воскликнул повеселевший ван Дорн. — Это, действительно, превосходная мысль, дорогой друг! Мы сейчас же попробуем привести ее в исполнение. Берега эти очень удобны для такого способа передвижения. Нужно этим воспользоваться.

Не теряя времени, бааз сделал необходимые распоряжения. К передней части плота прикрепили толстый канат, конец которого перевезли на берег в лодке. По шести человек кафров и готтентотов поочередно должны были тянуть бечеву.

С помощью этих сильных и дюжих людей плот пошел почти с прежнею скоростью.

Глава XX. ВОЗМЕЗДИЕ