Переступить черту. Истории о моих пациентах

Достоверностью обладают только восприятия в объективном пространстве. Следующие три возражения должны быть отклонены: во-первых, можно было бы утверждать, что объекты внутреннего псевдогаллюцинаторного восприятия могут быть не только плоскими, но и объемными (например, см. случай Гольдштейна), в то время как ложные восприятия в объективном пространстве иногда лишены какой бы то ни было объемности и представляют собой «плоские» комплексы ощущений, аналогично последовательным образам. Это доказательство достоверности псевдогаллюцинаторного восприятия. Можно возразить, что «объемность» (телесность, вещественность) внутренних образов является не достоверной, а образной «объемностью», и что в этом внутреннем восприятии может быть воспроизведено достоверное восприятие, так что больные совершенно отчетливо, но тем не менее «образно» «видят» в субъективном пространстве не только плоскости, но и предметы, тела. Достоверность (характер объективности — прим. пер.) и телесность — это нечто разное. Телесность присуща только оптическим восприятиям и означает пространственную трехмерность. Достоверность означает особое свойство всех восприятий, плоских и объемных, акустических, тактильных и оптических.

Во-вторых, утверждают, что этим псевдогаллюцинаторным восприятиям могла бы быть иногда присуща полная реальность, и тогда они должны были бы быть также достоверными. Оценка реальности будет изложена ниже, здесь же, забегая вперед, лишь кратко заметим:

1. При нормальном сознании и одновременном достоверном восприятии за псевдогаллюцинациями не признают такой же реальности, как за восприятиями, но признают реальность лишь в той степени, что эти образы как бы вызываются внешними силами и рассматриваются как адекватное отражение действительных событий, происходящих сверхъестественным и особенным путем[74]

.

2. При помрачении сознания и исчезновении реальных восприятий псевдогаллюцинации становятся такими же достоверными, как и картины сна, и принимаются за реальные (характер реальности согласно нашей терминологии). Исследование этих феноменов относится к области исследования помрачения сознания.

В-третьих, в отношении вопроса Гольдштейна были выдвинуты неожиданные утверждения, не соотносимые с нашими. Гольдштейн принимает различия между объективным и субъективным пространством. В частности, он полагает, что появление феноменов в одном и в другом пространстве определяет разницу между восприятием и представлением. «…Картины воспоминаний от восприятий отличает то обстоятельство, что я могу свести в одно зрительное поле любые восприятия, но я не в состоянии свести в одно и то же поле воспоминания и восприятия. Невозможно просто перейти от воспоминаний к восприятиям, и наоборот[75]. Обычно при этом полагают, что Гольдштейн близок здесь к признанию непереходного различия между галлюцинациями и псевдогаллюцинациями, как различия между патологическими восприятиями и патологическими представлениями. Думать так, значит ошибаться. Гольдштейн вообще не признает ложных восприятий в объективном пространстве. Он пишет: «Это не отсутствие специфического элемента, а сознание пространственной неконгруэнтности, которая отличает зрительные псевдогаллюцинации, как все другие субъективные оптические восприятия».

Этот тезис, на первый взгляд, очень впечатляющ. Несмотря на различные попытки, доказать оптические ложные восприятия в объективном пространстве удается крайне редко. Большинство так называемых оптических галлюцинаций оказывается псевдогаллюцинациями. Несмотря на это, в объективном пространстве существуют такие оптические ложные восприятия. Во-первых, существуют иллюзии, привязанные к скудным впечатлениям и являющие перед нашим сознанием достоверные образы и предметы. Во-вторых, имеются подлинные оптические ложные восприятия двух видов: такие, которые, хотя находятся в объективном пространстве, но не локализованы в определенном месте, в гораздо большей степени, чем последовательные образы в соответствии с движением глаз, и такие, которые имеют в объективном пространстве постоянную локализацию, при отклонении взгляда перестают быть видимыми, при возвращении взгляда появляются снова. Так как наличие этих оптических галлюцинаций в объективном пространстве и вместе с тем достоверность оптических галлюцинаций оспариваются, мы пытаемся подтвердить обратное примерами. Так как, если здесь при самых различных чувственных восприятиях удалось бы опровергнуть достоверность при ложных восприятиях, то тогда был бы поставлен под сомнение тезис о разделении противоположностей — достоверность и правильная оценка реальности.

Иллюзии