Перетворцы

Аня не могла рассмотреть сестру и ориентировалась только на звук шагов. Подморозило, и травы с опавшими листьями хрустели под ботинками. Наконец Аня увидела впереди мелькнувший силуэт. Прибавив шаг, она нагнала Киру и только теперь заметила, что подошвы прилипали к земле.

– Трясина, – пробормотала Аня. Она хотела предложить обходной путь, но передумала. Кира сейчас ничего не слушала и не слышала, только двигалась вперёд как танк.

Ботинки Киры тоже начали проваливаться, стопы отрывались от земли с трудом, каждый шаг сопровождался чавканьем. Постояв с полминуты, Кира раскрыла ладони. По рукам пробежала волна, но не жаркая, как раньше, а ледяная. Изо рта пошёл пар.

Аня поёжилась и спрятала руки в карманы. Следом за сестрой она пошла по замёрзшей трясине. Ноги скользили по обледеневшим кочкам, приходилось сохранять равновесие, чтобы не упасть.

Впереди что-то белело. Кира подошла первой и остановилась. Выйдя из-за её спины, Аня рассмотрела блондинку, вмёрзшую в трясину. Застывшее тело погрузилось в зыбь чуть больше, чем наполовину, на поверхности осталось лишь бледное как бумага лицо, грудь, обтянутая ледяной коркой тонкой сорочки, колени и пальцы ног. Светлые волосы волнами застыли во льду трясины.

Кира подошла и пнула торчавшую из земли стопу. Пальцы с хрустом отломились и разлетелись на несколько метров.

– За что ты её так ненавидишь? – Аня задала скорее риторический вопрос, ответа она не ждала.

– За всё хорошее, – неожиданно гаркнула Кира. Аня даже вздрогнула. – Знаешь что? Когда эта тварь веселилась за стенкой с толпой таких же подонков, как она сама, когда они ночи напролёт орали, лаяли и ржали, знаешь, каково было мне? Как я не могла уснуть, как бессонница выжимала все силы? Как я еле-еле ноги передвигала? А ей было хорошо! Когда мне было плохо! А ей весело!

Кира выкрикнула последнюю фразу в лицо сестре, резко развернулась и пинками превратила вмёрзшее в трясину лицо в измятую кочку. В ярости она топтала тело ногами, выкрикивая что-то нечленораздельное. Остановившись, откинула с лица рыжую прядь и перевела взгляд на сестру.

– Не я это сделала, – спокойно сказала Кира.

– Я знаю. Но ты взяла кулон.

– Он мне нужен.

– Зачем?

– Чтобы такие, как она, близко не могли ко мне подойти. – Кира двинулась вперёд. Аня обернулась и увидела, как вокруг измятого тела расползлись трещины, и оно с треском погрузилось в глубь трясины.

Над лесочком повисла тишина. Кира победила, противоборствующая сила отступила. Весь оставшийся путь сёстры прошли в молчании. Аня не знала, как быть дальше. Пока Киру могло что-то сломить, для неё существовала возможность исправления. Но теперь полностью поглощённая силой, её личность стремительно истончалась.

Деревья стали редеть, потом и вовсе остались позади. Сёстры пересекли небольшое поле и оказались у дороги. Кира первой ступила на зебру, но водитель красивой красной иномарки не собирался её пропускать. Взвизгнув тормозами, машина остановилась в паре сантиметров от Киры, но та даже не повернула головы, спокойно прошла дальше. Боковое стекло опустилось, и водитель, молодая блондинка с толстыми чёрными бровями, выкрикнула в адрес сестёр несколько ругательств.

Кира так же спокойно развернулась, подошла к машине и пнула дверь со стороны водительского кресла. Машина с грохотом подпрыгнула, на двери осталась глубокая вмятина. Аня обошла капот по дуге и нагнала ушедшую вперёд сестру. Визг водительницы заглох через пару минут, как только сёстры свернули на тропу, ведущую к монастырю.

– Ты бы всё-таки поаккуратнее, – осторожно сказала Аня. – Мало ли что.

– А что?

– Вдруг увидит кто.

– И что?

– Да всякое может случиться.

– Ничего не будет, – уверенно заявила Кира.

Из-за кустов и тонких почерневших деревьев проступили очертания белой низкой стены. Кира твёрдо шагала по тропинке, направляясь к монастырю, Аня, отставая на пару метров, плелась сзади.

Из-за тяжёлых ноябрьских туч выглянул луч солнца. Скользнув по высохшей траве, он позолотил ствол рябины, по веткам которой прыгали синички. Кто-то повесил на дерево кормушку, вырезанную из старой пластиковой бутылки, и теперь птички по одной подлетали к чашечке, брали семечки и тут же освобождали место для других.

Кира остановилась и уставилась на кормушку. В изумрудных глазах мелькнул блик от солнечного луча, утонув в вертикальных щелях зрачков. Синицы стайкой вспорхнули и моментально разлетелись по кустам.

Молча Кира повернулась и пошла дальше. На верхушке одной из церквей сияла золотистая звезда, такая яркая, что даже смотреть на неё не получалось. Прикрыв глаза рукой, Аня рассмотрела на куполе церкви позолоченный крест, отражавшееся от него солнце слепило глаза. Кире, впрочем, это не доставляло никаких неудобств, она продолжала топать по дорожке.

Уже на территории обители Аня вдруг вспомнила, что здесь нужно покрывать голову. Вытащив из-под воротника куртки капюшон вязаной кофты, она натянула его. Кира, не обращая на сестру внимания, направилась к трапезной.

– Может, расскажешь, куда мы идём?