Перевал Дятлова, или Тайна девяти

– Конечно. Кстати, знаешь, кого я сейчас встретил? Башкирцевых! Всё семейство, с собаками и с мелким ребенком.

Башкирцевы были нашими друзьями до того, как поженились. По отдельности они просто чудо, но пара, которая получилась из них на выходе из загса, оказалась совершенно непереносимой. Каждый дополнил и развил недостатки другого, короче говоря, общаться с ними мы со временем перестали. Башкирцевы не печалились. Им было уютно в тщательно свитом и обустроенном гнезде, они завели нескольких собак, а в начале года родили сына. Теперь у Башкирцевых было все, о чем только можно мечтать человеку.

– И что, ребенок уже говорит?

– Нет, но его мама говорит за обоих. Я узнал все новости. Куда съездили, что купили, как хорошо Люда готовит и как Саша замечательно зарабатывает. Еще они всё время целовались, а собаки прыгали грязными лапами мне на брюки.

Брюки у него в самом деле выглядели пострадавшими.

– Возьми щетку в прихожей.

– Яволь, – кивнул Вадик и кинул в меня свертком. Попал в невовремя распушившегося Шумахера – бедный котофей взвизгнул и поднялся с места, как лайнер в вертикальном полете.

Вадик испугался:

– Я не нарочно. Ты же знаешь, я люблю твоего… кота.

– Его зовут Шумахер, что, сложно запомнить?

– Даже несмотря на это я к нему хорошо отношусь.

– Ладно, – мне стало жаль Вадика, – покорми его, и настанет мир.

Сверток грустно валялся на полу. Мне не хотелось его поднимать – сверток напомнил о тех днях, когда мы дарили друг другу красиво запечатанные подарки. Всегда жаль разрывать нарядную бумагу… Появление упаковочной культуры – буржуазный симптом. Как только перестанем жалеть упаковку, так у нас и наступит окончательная победа капитализма.

Спать мне совсем расхотелось. Я вытащила еще один документ из вчерашней папки. Последний.

Сверху, еле заметными буквами:

…

В. Карелин.

Один из поисковиков.

…

Разбивка палатки выше границы леса является ошибкой группы, ее нежеланием спускаться в лес, а затем подниматься обратно, чтобы идти по насту, где передвижение значительно облегчено.

Разбив палатку, группа стала располагаться на ночлег и готовить холодный ужин. В это время их что-то напугало, и они все выскочили из палатки босиком. Таких людей, какие были в группе Дятлова, могло испугать необыкновеннейшее явление, из ряда вон выходящее. Свист ветра, шум, небесное явление, даже одиночный выстрел их напугать не мог. Хотя я не могу сказать и поручиться в этом за Золотарева, т. к. его совершенно не знаю. И вообще его появление в составе группы Дятлова мне кажется неестественным. Следы бежавших из палатки мы ясно видели на склоне горы. Сначала их было примерно 8–9, затем их стало всё меньше и вскоре они совсем исчезли. Вероятно, люди в темноте растерялись, и у кедра собрались не все. Сделав попытку развести костер, который не смог спасти их из-за малого наличия дров, они решили пробиться к палатке. Позы Дятлова, Слободина и Колмогоровой говорят о том, что они шли к палатке.

Остальные четверо, вероятно, не были у костра или приходили к нему позднее, когда Кривонищенко и Дорошенко уже замерзли. Уйти далеко эти четверо не могли без лыж.

Разгадка случившегося может быть, возможно, разъяснена после нахождения четырех не найденных человек.

В заключение хочу отметить, что в принципе испугать группу Дятлова могла лишь вооруженная группа людей не менее 10 человек, хотя на месте происшествия никаких фактов присутствия посторонних людей не обнаружено.

Испугать – да, но убить их могло и нечто другое.

Я начинала догадываться о том, что именно произошло на перевале Дятлова сорок лет назад. Не сказать, чтобы до меня никто не высказывал эту версию – напротив, к ней и склонялись, но…

Тут мои мысли прервал Вадик, он заглянул в комнату и смиренно сказал:

– Завтрак ждет. И я.

15.

Омлет с сыром и крепкий кофе – нет, Вадик явно не собирался пересыпать знамена нафталином. Очень вкусно!

– Как думаешь, почему двое дятловцев похоронены отдельно, на Ивановском кладбище? Не в братской могиле? – спросила я мужа после окончания банкета.

– Я не могу тебе ответить.

– Тогда мне придется позвонить. И, знаешь, до отъезда я хочу еще поработать с документами.

Вадик кивнул:

– Не буду мешать. Вернусь в полвторого.

Ушел, рекламно неся прямые плечи.

Дурачок.

– Света, я не разбудила тебя? Она чуть задыхалась.

– Нет, уже двадцать минут мучаю велотренажер.

– Кошмарное занятие.

– Не лучше и не хуже других. Тебе что-то нужно, или просто так звонишь?

– Света, почему Золотарев и Кривонищенко похоронены отдельно от остальных?

– Родители Кривонищенко тогда жили в районе Московской горки, им хотелось, чтобы могила сына была рядом. До Ивановского от них – рукой подать. А вот с Золотаревым сложнее. Дело в том, что он родом с Алтая. Хлопотать за него было особо некому, а каждую могилу на Михайловском родственники отстаивали с боем. Начальство, что институтское, что городское очень хотело эту историю замазать, закидать веточками, что ли… Чтобы не было ни братской могилы, ни памятника, ни пилигримов. В общем, всем, кроме Золотарева, место выделили.

– Ясно.

– Как продвигается?