Перевалы, нефтепроводы, пирамиды

— Совершенно новое ощущение пустыни! — сострил Дитер, взглянув в окно. Мы пролетаем над арабской пустыней с зубчатыми горными грядами, лишенными растительности. Дюны между ними похожи на завядшую цветную капусту. К востоку на горизонте сверкает под солнцем Красное море. Над Кеной мы пересекли узкую зеленую ленту долины Нила. «АН-24» пошел на посадку: промежуточная остановка в Луксоре. Не посетить ли нам знаменитую долину фараонов? К сожалению, нет времени.

Через сорок пять минут запищал громкоговоритель: «Слева — высотная плотина». Пассажиры прильнули к окнам слева. Пилоту пришлось выровнять самолет… Посреди бескрайней пустыни город кажется крошечным оазисом. Немного южней от старой песчаной мели — наполовину законченная высотная плотина с морем Насера, теряющимся вдали. Лишь с самолета представляешь себе, сколь необъятна пустыня.

На аэродроме нас встретил представитель советского консула: посольство в Каире сообщило о нашем прибытии. Нас сейчас же повезли на «Волге» в Сахарское — современный городок для советских и египетских специалистов — и предоставили здесь меблированную квартиру. Однако у нас нет времени, чтобы распаковать чемоданы и освежиться. Инженер Юрий Кирсанов уже ждет: он будет сопровождать нас к высотной плотине. Советские темпы!

В первые же часы пребывания в Асуане масштаб величайшей стройки мира подавил нас. Передвижения людей, машин, кранов, грузовиков производили впечатление сутолоки, а на самом деле все было продумано и организованно. Юрий Кирсанов без конца пичкал нас цифрами и техническими подробностями, которые мы были не в состоянии переварить так скоро. Когда мы смотрели, как на гребень плотины без перерыва один за другим въезжают самосвалы и каждый сгружает двадцать тонн камней, он пояснял:

— С начала работ здесь уже насыпано одиннадцать миллионов кубометров камня!

А когда мы по толстому трубопроводу забирались к месту намыва, он сообщал:

— По девятикилометровому трубопроводу сюда за час намывается четыреста кубометров песку. На десять частей воды приходится шесть частей песку. Уже намыто свыше восемнадцати миллионов кубометров…

ГЛАВНЫЙ ЭКСПЕРТ

После обеда мы еще были полны впечатлений от всего виденного, а нас уже принял в штабе строительства Александр Петрович Александров, руководитель проекта, или, как его здесь называют, «главный эксперт».

Александр Петрович построил не одну плотину. В Советском Союзе он участвовал в сооружении Волгоградской гидроэлектростанции и Волго-Донского канала. Он — дважды Герой Социалистического труда СССР.

В первые минуты я почти не мог понять, что он говорит, так сильно подействовало на меня обаяние его личности: коренастая, крепкая фигура, какая могла бы быть у каменщика; резко очерченная голова, седые, подстриженные под бобрик волосы, придававшие ему сходство с генералом Советской Армии; глаза исследователя и ученого. Каменщик-генерал-ученый в одном лице? Это, должно быть, идеальное сочетание для руководителя гигантского строительства.

Из его объяснений мы уяснили только, что в насыпи из камней и песка на небольшом расстоянии одна от другой бурят скважины, в которые под высоким давлением вводится, или «впрыскивается», специальный раствор, связывающий камни.

— Благодаря этому, — сказал Александр Петрович, — плотина становится единым блоком, как бы искусственной скалой. А это необходимо. Ведь в конечном итоге ей придется сдерживать сто пятьдесят миллионов кубических километров воды, в три раза больше, чем содержится во всем Ниле…

На мгновение у меня мелькнула мысль: «А что, если плотина однажды не выдержит такого давления?» — но Александр Петрович, кажется, прочитал ее и улыбнулся:

— Этого никогда не случится! Но чтобы вы имели представление о размерах плотины, скажу: если она рухнет, гигантская волна смоет в море весь Египет. Каир перестанет существовать!

Мы рассказали о наших встречах с рабочими, покинувшими асуанскую стройку. Александр Петрович рассмеялся: