Перевертыши

— Он познакомился с четой Фергюсонов через бывшую жену, говорит, что был с ними в нормальных отношениях. Мне не удалось ничего раскопать, кроме заявления его бывшей жены, что он ненавидит ее настолько сильно, что мог убить их только за то, что они ее друзья.

— Малоубедительно. А как с мотивом в отношении Шейфера?

— Несколько лучше. Шейфер представлял интересы его бывшей жены в бракоразводном процессе. А каждый разведенный мужчина ненавидит адвоката своей бывшей жены.

Хейнс усмехнулся.

— В этом можно не сомневаться. Шейфера и так легко возненавидеть, а если он к тому же отстаивает интересы противоположной стороны — тем более.

— Кроме того, если, разумеется, бывшая жена говорит правду, этот парень в прошлом уличен в насильственных действиях. С ее слов, она очутилась в больнице, едва не умерев от нанесенных им побоев.

— Все это неплохо для суда, но сначала нужно довести дело до конца.

Хейнс положил ноги на стол.

— А кто этот парень?

— Ты не захочешь знать его имя.

При этих словах брови Хейнса удивленно поползли вверх.

— Давай, выкладывай.

— Бэйк Рэмси.

— О, черт тебя подери, у меня действительно нет никакого желания знать это.

— Не говори потом, что я тебя не предупреждал.

— Ты говорил кому-нибудь о своих подозрениях? Я имею в виду, вообще кому-нибудь?

— Нет.

— Тогда, во имя Христа Спасителя, и не говори! А теперь выкладывай, что тебе от меня нужно. Догадываюсь, что тебе что-то нужно, и наверняка нечто такое, на что я не соглашусь.

— Я хочу съездить в Лос-Анджелес. Один из тамошних полицейских уже помог мне кое-чем, но мне неудобно просить его об очередном одолжении. Хочу лично прощупать алиби Рэмси.

— А как насчет его алиби по делу убийства Фергюсонов? Почему бы тебе не заняться в первую очередь им?

— Уже пробовал. Главная свидетельница отгородилась каменной стеной; но надеюсь, чуть попозже она непременно расколется. В то же время Рэмси подобен бомбе с часовым механизмом.

— Бомбе с часовым механизмом? Считаешь, что он собирается убить еще кого-нибудь?

— Его бывшая жена утверждает, что он усиленно принимал стероиды. Я немного почитал об их воздействии на организм. Одним из возможных последствий является заметный рост агрессивности. По правде говоря, — и это еще одна из причин — мне кажется, он способен убить любого, кто вызовет его недовольство.

Ли положил на стол капитану вырезки из газет.

Взглянув на них, Хейнс кивнул.

— Полагаю, его бывшая жена в чем-то может быть права. Лично ей что-нибудь угрожает?

— Не думаю; он не знает, где она находится.

— А где, кстати, она?

Уильямс уныло покачал головой.

— Я тоже не знаю. Мне она не сказала, а наше новое телефонное оборудование не смогло определить номер телефона, с которого она вела разговор. Я не смог установить ее адреса в Атланте.

— Что ж, — произнес Хейнс, снимая ноги со стола и опираясь на него локтями, — подведем итог. Ты считаешь, что совершены два преступления, разделенные расстоянием в две тысячи миль, одно из которых относится к ведению полицейского управления другого штата; первоначальная информация о том, что мы имеем дело с убийствами, а не с несчастными случаями, получена от бывшей жены возможного подозреваемого, которая, не исключено, озлоблена против своего бывшего мужа; в деле Фергюсонов мотив преступления практически отсутствует, а в деле Шейфера — так себе; в обоих случаях налицо имеется географическая возможность совершения преступлений подозреваемым, однако в обоих случаях у него имеется алиби; у тебя нет ни одного свидетеля и ни одной улики ни по одному из этих дел; в довершение всего подозреваемый — один из известнейших людей в Америке, так что можешь не сомневаться, что пресса из кожи вон вылезет, если до нее дойдет хоть малейший намек. Я ничего не упустил?

— Почти все.

Хейнс чувствовал себя явно неловко.

— Ли, мне очень не хочется говорить об этом, но думаю, это имеет непосредственное отношение к тому, о чем мы с тобой сейчас говорим.

— Да?

— Некоторое время назад по делу об убийстве ребенка твои предположения оказались неудачными, было?

Уши Уильямса вспыхнули огнем. Абсолютно верно. В тот раз его предположения оказались ошибочными. Человека осудили. Однако капитан впервые напомнил ему об этом.

— Что же, можно сказать и так, — наконец согласился Ли.

— Ты излишне положился на свои умозаключения, когда стало известно, что подозреваемый у нас в руках. Скажу тебе правду, Ли. Именно по этой причине сейчас ты работаешь без напарника. У ребят возникло предубеждение — я лично считаю его неверным — но так уж сложилось, что никто не хочет рисковать репутацией, работая в паре с парнем, который чересчур полагается на свою интуицию. Надеюсь, ты все понимаешь?

— Да, кэп, понимаю, — хотя подобное признание для Ли было равносильно смерти.