Переводчик

Неужели и вправду говорят, что, умирая, человек тяжелеет? Как будто на зло его убившим…

— Всё, давай вниз… — крикнул Серебров. — Давно уже все посты обошли… поворачивай левее!

Майор поставил вторую мину, которая взорвалась через три минуты после установки. Олег зло усмехнулся:

— Догонят они нас, ох догонят… надо оставаться… разрешите, товарищ майор?

— Что ты удумал?

— Останусь… я их задержу… дайте мне пулемет…

Олег уже совсем задыхался от бега, в глазах уже плыли красные круги… и казалось, что смерть лучше, чем продолжение этого бега…

Нет больше сил никаких… нет больше сил… упасть и умереть… или упасть, и умереть с пользой…

— Замолчи. Еще успеешь героически погибнуть… ты нам живой нужен… как я твоей Свете в глаза буду смотреть?

— Она не моя…

— Ну, так станет твоей!

— Товарищ майор, — Олег уже выплевывал свои легкие. — Если у нас будет сейчас хоть один раненый, то никто не уйдет… все здесь ляжем… сколько их там, если они уже две мины "сняли"? Если у нас будет хоть один не ходячий раненый, то все… разрешите мне остаться…

— Я тебе уже сказал! Беги! Через не могу! Через не хочу! Я сказал — беги!!!

Олег перехватил край плащ-палатки. Рука уже была истерта в кровь… что-то мелькнуло в голове… мысль… ухватить… что… ах!

— Александр Иванович!

— Ну, что еще?

Олег бросал короткими, отрывистыми фразами, между которыми тяжело и протяжно вздыхая…

— Давайте… чтоб труп… целиком не тащить… отрежем ему голову…

Олег не надеялся, что Серебров поддержит эту мысль… ведь куда проще тащить голову, чем все тело…

В данном конкретном случае наличие тела — вопрос не принципиальный… ведь задача на ликвидацию выполнена… и всего только головы уже будет достаточно для гарантированного подтверждения…

Серебров снова на ходу связался с базой:

— Отрыв провести не удается… мной принято решение отрезать Мовсаеву голову и нести только ее…

Рация мгновение молчала. На бегу Олег напряженно вслушивался, что же ответит Романов… а ветки по глазам! А ноги по невидимым рытвинам и ямам… и если кто-то сейчас подвернет ногу, то никакого раненого не надо будет. Все в бою лягут, как один…

— Саша! К тебе навстречу идет группа "подсолнухов", внимательно смотри! Не перебейте там друг друга! Они сейчас подходят к развилке дорог, вы там будете минут через пять-семь… как меня понял? — эфир разродился голосом Романова.

— Понял хорошо, возможно, у нас нет этого времени…

— Если вас догонят, занимайте круговую оборону. Следом за "подсолнухами" идет рота Самойлова! Мы с вами мужики, держитесь!

— Я понял, Юра, я понял…

— И еще, через двадцать минут в воздухе будет вертолет. Пока только один. Опознавание для его посадки — дым сигнальной шашки… как понял?

— Понял хорошо… только пусть вертолетчики по пути подсадят к себе пару наших ребят… может, свежие силы нужны будут…

— Понял, сейчас свяжусь с ними…

— Вот и славно…

— Удачи тебе, Саша! Мы вас вытащим!

— Понял.

Серебров посмотрел на Олега:

— Молись старлей, беги и молись…

Группа бежала уже за пределом человеческих возможностей… силы таяли поминутно, и единственным желанием каждого было просто упасть и умереть…

— Воробей! — Серебров связался по рации с сержантом. — Сейчас выходим на дорогу и бежим по ней…

— Понял, дорогу впереди вижу…

— Там будет перекресток, на нем "подсолнухи", смотри не перепутай…

— Я понял, товарищ майор…

Увидев дорогу, Олег, в который раз подумал, что сейчас просто упадет и больше никогда не встанет…

— Быстрее, мужики, быстрее… — продолжал подгонять Серебров.

На перекрестке никаких опознаваний применять не пришлось. Букреев и Руслан сами выскочили на дорогу из придорожных кустов. Командир крикнул:

— Мужики, совсем немного еще… давайте…

Плащ-палатки уже давно волочились по земле…

Кто-то из разведчиков радостно прохрипел:

— Мовсаев… у нас Мовсаев…

Пробегая мимо Букреева, Олег мельком взглянул на командира "подсолнухов". Букреев улыбнулся:

— Мужики, вы — герои…

Они остались у дороги. Настоящие псы войны… настоящие профессионалы жестоких кровавых разборок…

Лес перешел в редколесье и почти сразу за этим — в кустарник. Как только группа, почти теряя сознание, выбралась из леса, за их спинами загрохотал бой — "подсолнухи" принялись отсекать хвост…

— Командир, вертолет… — кто-то из разведчиков указал рукой в небо.

— Дым! — распорядился Серебров.

Степа зажег шашку. Разведчики бросили, наконец, свою ношу и буквально попадали на землю. На ногах устояли только Серебров, Нартов и Воробьев. Олегу упасть вдруг не позволил статус офицера, и он только склонился над землей, смачно сплевывая кровавую слюну…

Машина зависла прямо над их головами. От воздушного потока хлопающих лопастей полетели в разные стороны старые листья, пыль, пожухлая трава…

Серебров стал знаками заводить вертолет на посадку, и вскоре Ми-8мт закачался на амортизаторах. Из него настороженно выглянул Иванов и сержант-контрактник. Ротный замахал руками, загружайтесь, мол…

— Так, встали, орлы, живее! — Серебров пошел поднимать разведчиков. — Быстро грузим всё в вертолет! Эй, племянник! Давай, в вертолет!

Разведчики загнали в вертолет Дудаева, загрузили тело Мовсаева, подали на борт захваченную документацию…