Перезагрузка

– Чего стоя разговаривать, давай-ка присядем. – Синеглазый огляделся, затем подошел к древесному обломку и со всей силы ударил по нему ногой, так что внутри раздраженно загудело. – Порядок, хе-хе-хех, а то тут есть такие хитрые придурки, что любят прикидываться всем подряд.

Стащив рюкзак, он извлек из него литровую бутылку виски и с приятным хрустом открутил пробку.

– За знакомство, – сказал «пионер». – Меня Петром кличут, а вас как?

Андрей назвался, отхлебнул теплой, резкой на вкус и слабо пахнущей торфом жидкости.

– А разве можно пить среди всего этого? – спросила Лиза, водя рукой туда-сюда.

«Джунгли» вокруг продолжали жить своей жизнью, из зарослей доносились приглушенные удары, словно кто-то, накрывшись одеялом, рубил дрова, изредка долетали недовольные взвизги.

– Если не пить, то с ума свихнешься, – авторитетно заявил Петр. – Пей, красавица! Тару не задерживать!

Илья сделал из бутылки солидный глоток, и даже Рашид подержал ее в руке.

– Ну вот, выпили, хе-хе-хех, теперь можно и поговорить. – Синеглазый довольно потер руки, будто собирался впарить встречным путникам «самоеуникальноетолькосегоднясоскидкойпредложение». – Я, как хозяин, начну. – Он залихватским движением сбил шляпу на затылок. – Брожу я по этому безобразию, что раньше Минском было, второй месяц, и вижу разное, да все нехорошее…

Байки, посыпавшиеся из Петра, как горошины из дырявого мешка, выглядели странно даже на фоне всего остального, что творилось в мире после катастрофы – «замороженные» люди, способные тем не менее есть и заниматься сексом, маскирующиеся хищники, что в состоянии прикинуться чем угодно, от футбольного мяча до автомобиля.

Андрей насторожился, когда Петр начал рассказывать про «некое место, которое не место, а вообще не пойми чего», которое перемещается по городу, появляясь то тут, то там.

– Пытался я туда пробраться, посмотреть, что там за ерунда, – рассказывал синеглазый, оживленно жестикулируя и не забывая прикладываться к бутылке. – Пропердолило меня как девственницу на групповухе, так что я едва живым уполз, хе-хех. Около Дроздов это было…

Из дальнейших расспросов стало ясно, что «Дрозды» – это водохранилище на северо-западе Минска.

– Ну а теперь вы, – сказал Петр, с видом исполнившего свой долг человека складывая руки на груди.

Илья решил не ударить в грязь лицом и наплел такого, что Андрей несколько раз с трудом удержался от смеха. Откровенно вроде бы и не соврал, но «дополнил и украсил» правду так, что она скончалась в страшных мучениях, а их поход превратился в сплошную пальбу во все стороны.

– Что же, тоже нехило, хе-хе-хех, – сказал Петр, когда бритоголовый выдохся. – Ладно, пора мне…

– Э, погоди-ка, а что там дальше? – спросил Андрей, вытаскивая карту.

Через минуту выяснилось, что синеглазый уроженец Минска ни разу плана родного города в глаза не видел и ориентируется по нему настолько плохо, что вообще не ориентируется. С трудом отыскал улицу Филимонова и сказал, что если на юго-запад, то лучше по ней двигаться, а потом к железной дороге, и «как повезет».

– Весьма обнадеживает, – сказал Рашид, когда нацепивший рюкзак Петр утопал в ту сторону, откуда они пришли. – О Аллах, каких только персонажей не встретишь в этом мире.

С первой поляны вскоре попали на вторую почти такую же, а когда впереди обнаружилась третья, Андрей заподозрил, что их водит кругами, несмотря на то, что солнце исправно светит в правую щеку.

– Или они все здорово похожи, или какая-то хрень замутилась, – проговорил Илья. – А, шеф?

– Я ничего не чувствую, все в порядке, – подал голос Рашид.

Проходы между пятачками «джунглей» были такие узкие, что шагать приходилось, едва не обдирая бока. Обзор заплетенные вьюнами и лианами деревья закрывали напрочь, путешественники видели только небо.

– Давай еще немного, – сказал Андрей. – И если опять…

Через полсотни шагов снова очутились на поляне с обломком ствола посредине, но этот оказался куда ниже предыдущих, а на его плоской верхушке выросло нечто похожее на актинию.

– Все-таки не одна и та же, – сказала Лиза с облегчением.

Андрей подумал, что обломок запросто может трансформироваться, пока никого нет рядом, но эту мысль оставил при себе – даже если дела так и обстоят, то сделать они ничего не смогут.

Сам выдохнул, только когда «джунгли» остались по бокам и за спиной, а впереди показался обычный городской двор: кирпичная девятиэтажка, лавочки у подъездов, припаркованные автомобили.

– О, клево, – заметил Илья, выразительно постучав подошвой по асфальту. – Реальная тема!

Чтобы она стала еще более реальной, попытались отыскать табличку с адресом. Когда преуспели, выяснилось, что до названной Петром улицы всего ничего, каких-то сто метров по прямой.

За углом наткнулись на сидевшую у стенки «гориллу», та при виде людей вскочила, зарычала и бросилась наутек.

– У-лю-лю! – заорал Илья ей вслед. – Стой, скотина мохнатая!

Но тварь не послушалась и исчезла из виду.

Пройти эти сто метров оказалось непросто – сначала преодолели полосу «пустыни», затем пришлось обходить заросли металлической травы, что не желала гнуться даже под подошвами.