Пережить сегодня

Дверь в холл не была закрыта до конца и в образовавшуюся щель было виден опустевший вестибюль. Мимо промелькнул темный силуэт человеческой фигуры. Тень скрадывала четкие очертания. Я попытался рассмотреть ее внимательнее, однако она уже скрылась из вида. Я посмотрел Лехе в глаза. Он понял меня без слов и кивнул в знак готовности. Я жестом показал остальным, что нам пора выходить. В попытке собраться с духом, я мысленно начал обратный отсчет: Три, два… Один!

– Аргрыхыр! – раздалось в тот момент, когда моя рука коснулась дверной ручки.

В проеме возникло лицо едва совершеннолетнего юноши с горящими изъеденными червями глазами. Кожа на нем была обыденного для воскрешенных мертвецов серого оттенка, однако оказалась практически не повреждена. Словно этот зомби просто угодил в фото фильтр, лишивший его ярких красок. За лицом восемнадцатилетнего подростка, показалось тело, облаченное в зеленую теплую толстовку, с карманом на животе и потертые джинсы. Торс мальчишки, заслонивший выход в вестибюль качнулся в нашу сторону и я инстинктивно нажал на спусковой крючок.

– Бабах! – одиночный выстрел в крошечном помещении взорвался подобно грохоту динамитной шашки.

Писк в ушах усилился, но годы тренировок не прошли даром. Пуля вошла точнехонько в середину лица зомби, раздробив кости черепа между глаз. Внутренний огонь ярости, погас внутри изуродованных зрачков и покойник завалился на спину.

– Вперед! – громко скомандовал я и распахнул дверь.

– Бог ты мой! – воскликнул Панов.

Вашу ж налево… Вестибюль кишел зомби. Не меньше тридцати мертвых мужчин и женщин, расхаживало по холлу. Они выглядели весьма потрепанными. Покрытые землей торсы мужчин, были облачены в строгие черные, серые, в редких случаях белые строгие костюмы. На телах женщин были красивые, хотя и весьма истлевшие, платья. Все они могли бы быть приглашены на бал, если отмыть и почистить их одежду. Придирчивого критика могла смутить лишь одна деталь. Из-под засаленных манжет пиджаков, бретелек дорогих платьев и воротников выглядывала кожа, покрытая трупными пятнами. Гниющая плоть свисала кривыми лоскутами, обнажая почерневшие кости и зубы. По старой как сама жизнь традиции, тела покойников одевали в костюмы и платья, поэтому для трупов, выбравшихся из гробов, апокалипсис весьма официальное мероприятие. Запах разложения стал невыносим, словно мы стали жертвой нацистского эксперимента с химическим оружием. Я опешил всего на мгновение, но наваждение быстро прошло.

– Ну и вонь! – раздался позади Витин голос.

– Вперед-вперед! Двигаемся вдоль стены к задней двери. Стрелять по готовности, – распорядился я.

Лучше занять парней делом, чтобы не дать им отвлечься на нарастающее трупное зловоние. Держа автоматы наизготовку к стрельбе, мы с Алексеем короткими плавными шагами медленно направились мимо диванов в холле. Остальные тихо шагали за нашими спинами. Мертвые лица одно за другим повернулись в сторону боевой группы.

–Арграхыр! – теперь покойники нас заметили.

Некогда пожилые, мужчина и две женщины встряхнув жидкими седыми волосами, не чувствуя тяжести прожитых лет, преградили нам путь. Справа за моей спиной, раздался грохот выстрелов. Я коротко обернулся, увидев, что еще четверо покойников окружали нас с фланга. Грудь и головы двух из них были разорваны пулевыми ранениями, а их обмякшие тела грузно повалились на пол. Из автомата Артема струилась тонкая струйка дыма, но связист уже переводил ствол оружия к соседним целям. Мёртвые мужчины и женщины, словно сломанные куклы, захромали к нам, напирая со всех сторон. Однако в следующие мгновения заговорило оружие остальных членов группы. Решив не отставать от своих соратников, я покрепче сжал цевье автомата и поймал в перекрестие мушки и целика голову седого старика в паре метров передо мной. Пуля с грохотом вылетела из дульного среза ствола и отправилась в полет. Она прошила сморщенный лоб мертвого дедушки насквозь, оставив за собой широкое округлое отверстие. Через пустоту, между его неровными краями, было видно, как пуля, подобно разъяренной осе впилась в деревянную панель на стене.

Мы, не снижая скорости, медленно, но неумолимо продвигались к черному выходу из здания. Через широкие окна первого этажа я видел, как по тротуару перед медицинским центром, чинно вышагивала насквозь прогнившая процессия. Обретя цель, все новые и новые покойники входили в двустворчатые двери, стремясь разорвать нас на части.

– Перезаряжаю! – громко оповестил Макарченко.