Пережить все заново

Она подумала о Хулии. Дамочка обещала ответить, как только примет решение, но уже прошло пять дней после их встречи, и сколько еще времени ей понадобится, чтобы согласиться либо отказаться от беседы с Альберто, Полина не знала. Обычно на такие предложения дают однозначные ответы, причем в короткий срок. Но бандерша, похоже, решила «набить» себе цену, раз хранила молчание. Поля хотела подождать еще два дня, и если за это время Хулия не даст о себе знать, то она сама найдет ее, как бы назойливо это ни выглядело со стороны. Вскоре мысли переключились на Нину, с хитрой улыбкой поинтересовавшуюся, как они проведут вечер перед отъездом домой.

– А что тебе хочется?

– Мороженое, – застенчиво улыбнулась девочка.

– Боже, Нина! – воскликнул Литвин. – Тебе еще не надоело? Ты же ешь его на обед и на ужин!

– Я не виновата, что люблю мороженое больше, чем ваш суп!

Полина глазами попросила Литвина не нападать на девочку.

– Тогда вечером мы отправимся в кафе, – улыбаясь, сказала она. – Не возмущайся, папа. Мы все в детстве обожали мороженое.

– А некоторые любят его до сих пор, – подмигнула девочке Зина. – Не волнуйся, я не стану делить с тобой Полину. В кафе вы пойдете без меня. Я лучше поужинаю с Мануэлем. Тоня, надеюсь, составишь нам компанию?

– Так уж и надеешься? – беззлобно рассмеялась девушка.

– Буду рада, – мягко ответила Зина и полушепотом добавила: – Готова великодушно спасти тебя от просмотра этого тошнотворного семейного спектакля.

– Матуа счастлива, – в том же тоне ответила Тоня и, заметив, что Полина прислушивается к их разговору, обратилась к ней: – Если хочешь, после кафе я займу Нину, чтобы вы с Филиппом наконец остались наедине.

Несмотря на то что днем Полина и Литвин практически не расставались друг с другом, ночи они проводили каждый в своем номере. Литвин не настаивал, но искренне веселился, слушая причину, по которой Полина отказывалась пускать его к себе в постель:

– А вдруг Нина проснется и испугается, что тебя нет рядом?

– Она уже взрослая девочка.

– Ребенок, который находится в незнакомой для него атмосфере. Филипп, у нас еще будет много времени, чтобы провести его вместе. Но сейчас мы должны вести себя…

– Как взрослые люди, – подсказал Литвин, откровенно смеясь над несвоевременно проявившимся целомудрием Полины. – Подождем, когда ты вернешься в Москву.

Полина была благодарна ему за понимание, хотя не отказалась бы просыпаться в его объятиях. Поэтому, когда Тоня предложила побыть с Ниной, она на мгновение задумалась и покраснела, представив охваченные страстью мгновения, но, быстро избавившись от наваждения, отрицательно покачала головой.

– Спасибо, дорогая, – ответила она и, заметив огонек непонимания, появившийся в глазах подруги, пояснила: – Посмотри, как счастлива Нина. Не хочу, чтобы она чувствовала себя лишней.

– Ты была бы хорошей мамой. Вернее, будешь ею.

Следующим утром, едва открыв глаза, Полина почувствовала себя расстроенной, оттого что девочка уезжает домой. Она уже тосковала по ней, равно как и по Литвину, который выглядел необъяснимо довольным, чем очень раздражал.

– Чему радуешься? – спросила Полина, наблюдая, как он подписывает бумаги о выписке из отеля.

– Она любит тебя, – ответил Литвин, отложив ручку в сторону, и посмотрел на дочь, которая сидела на диванчике в холле, безропотно ожидая, когда взрослые закончат свои дела и подойдут к ней. – С Яной у нее никогда не было таких теплых отношений. Более того, они друг друга терпеть не могли.

– Твоя жена плохо относилась к Нине?

– Скорее Нина к ней. Ссоры, обиды, жалобы…

– Поэтому воспитанием Нины занимались твои родители? Ты предпочел своему ребенку молодую жену?

– Ты меня укоряешь?

– Нет. Просто ты напомнил мою мать, которая отправила своих сыновей к их отцу только потому, что ее новый муж, мой папенька, не мог найти с ними общего языка.

– Думаю, она жалеет об этом. Как и я.

– Но ты, к счастью, наладил отношения с дочерью. Моя же мама упустила такой шанс.

Полина бросила взгляд на старика, сидящего в кресле напротив девочки. Он о чем-то спросил малышку, что насторожило Полину, так как выглядело это крайне странным. К тому же по правилам хорошего тона в дорогих отелях было не принято заводить разговор с незнакомыми людьми. При этом не имело значения, сколько лет человеку и какого он пола, главным было не навязываться с нелепыми беседами о погоде и настроении. Впрочем, спустя минуту старик уже не вызывал сомнений в своих благородных намерениях. Он лишь подал девочке куклу, которую та уронила на пол, и вернулся к чтению газеты. Полина не успела хорошо рассмотреть его лицо, зато заметила, что одет он был дорого и со вкусом.

– Что он сказал тебе? – спросила она, подозвав Нину.

– Не знаю. Он говорил на другом языке, я ничего не поняла.

– Больше никогда не разговаривай с незнакомыми людьми. – Полина крепко сжала руку Нины в ладони. – Поняла?

– Да. Вы скоро?

– Почти закончили, – отозвался Литвин. – Иди, посиди на диванах.

– Полина не разрешает, – хитро улыбнулась Нина. – Ладно, – хихикнула она, вернувшись на прежнее место.