Период полураспада. В ядерном аду

– Правда, боец! – Паша не стал отпираться от собственной зловещей славы. – В смысле, что Паша Скорострел – это я. А что там за страшные истории рассказывают – я, прости, не в курсе. Для меня вообще странен сам факт какого-то народного творчества по моей биографии. Интересно будет как-нибудь эти сказки послушать!

Реакцией на признание лейтенанта стало гробовое молчание. Ребятки переваривали услышанное.

– Можете встать в строй, сержант! – скомандовал Виссарион и еще раз спросил: – Вопросы есть?

Бойцы безмолвствовали. Тогда майор пожал Пашке руку и, пожелав удачи на новом посту, удалился.

«Ну, что же… Начнем, пожалуй!» – весело подумал Пашка.

– Р-р-р-ро-о-о-о-ота, равняйсь! – внезапно заорал он во всю мощь легких. По рядам бойцов прошло движение, но выполнили команду не все – кто-то ее просто не ожидал. – Кто там на левом фланге такой задумчивый? Р-р-ро-о-ота, слушай мою команду! Равняйсь!!! – Вот теперь любо-дорого посмотреть – все повернули головы совершенно синхронно! – Смирно!!! – Бойцы вытянулись в струнку. – Вольно!!! Командирам взводов и ротному старшине подойти ко мне, остальные: напра-ВО!!! На занятия, согласно расписанию, шагом АРШ!!!

Бойцы слитно грохнули каблуками и бодро, строевым шагом отправились на занятия. Естественно, что их расписания Пашка не знал, но в том, что таковое имеется, ни секунды не сомневался. К нему подошли три молодых парня и здоровенный мужик лет тридцати пяти.

– Командир первого взвода лейтенант Кублицкий!

– Командир второго взвода младший лейтенант Петлицын!

– Командир третьего взвода младший лейтенант Кружало! – звонкими голосами по очереди представились молодые.

– Старшина роты прапорщик Сухов, позывной «Товарищ Сухов»! – негромко доложился мужик.

– Где мы можем поговорить, товарищи? В спокойной обстановке, я имею в виду? – спросил Павел своих новых подчиненных.

– Ну, наверное… у меня в каптерке, – сказал старшина, покосившись на офицеров.

– Хорошо, пошли! Показывайте дорогу! – скомандовал Скорострел.

– Товарищ лейтенант! – раздался сзади голос Кота, про присутствие которого Пашка, за новыми хлопотами, уже успел позабыть. Лейтенант обернулся. Александр Котов, улыбнувшись глазами, продолжил: – Я жду вас на совещании в семнадцать тридцать. Совещание будет проходить в домике у майора. Я пришлю бойца, он проводит.

– Есть, понял! – кивнул Паша.

Взводные быстро просветили лейтенанта касательно численности личного состава, его подготовки, вооружения, снаряжения, здоровья. В процессе этого «просвещения» Паша выяснил, что его рота – штурмовая. Личный состав насчитывал девяносто шесть человек и состоял исключительно из ветеранов. Причем самым старшим и опытным оказался прапорщик Сухов. Он воевал уже больше пятнадцати лет. Подготовка бойцов включала навыки боя в лесу и городской застройке, правда, в «диких землях» они очутились впервые и местной специфики не знали.

Вооружение роты усиливало значительное количество пулеметов: двадцать два ПКМ и восемь «Кордов». Плюс к тому рота располагала ста двадцатью шестью РПО-М «Шмель-М». Кроме того, почти у каждого второго автоматчика вместо подствольника имелся ГМ-94. Передвигаться штурмовая рота должна была на шести бронированных «Уралах» и двух БМП-3М. Пашка, за весь срок службы в Красной Армии еще ни разу не встречал настолько сильного по ударной мощи подразделения легкой пехоты.

Затем лейтенанты рассказали Павлу, что всего в состав отряда Сапожникова входит четыре роты и отдельный разведвзвод под командой сержанта Котова. Всего около четырехсот человек, имеющих кроме легкого и тяжелого стрелкового оружия штатную артиллерию – двенадцать 82-мм минометов. Выяснив важные вещи, Пашка отпустил офицеров и до самого обеда сверял со старшиной ротную бухгалтерию. Реальные запасы строго соответствовали им же по документам.

Сразу после обеда новоиспеченный командир снова построил роту и кратко (ну очень кратко!) рассказал бойцам о своем нелегком жизненном пути. Ребята должны знать, кто ведет их в бой. Уложился Пашка в десять минут. Подчиненные внимали, затаив дыхание. Еще бы – его реальная биография поражала малознакомых с жизнью на зараженных территориях бойцов даже покруче, чем выдуманные бредунами легенды. Одно только участие в мародерских рейдах в возрасте десяти лет чего стоило! Зато народный фольклор приписал Пашке лично вырезанный до последнего человека и сожженный дотла город «Рязанского князя»!

Задвинув речугу, Скорострел распустил бойцов на занятия, а сам потопал к Петровичу, пристреливать оружие. От пушечного сала автомат и пистолет ему уже почистили, бензином промыли и ружейным маслицем смазали – преимущество командира: попросил – сделали. Оно, конечно, грех великий для бойца – доверять свое оружие чужим людям, но консервационную смазку выковыривать – это часа на два, а Пашка был теперь человек занятой. А вот от предложения набить заодно патронами магазины он отказался – это уже попахивало откровенным барством.