Перси Джексон и Море чудовищ

Мы представились мадам Ц. Она взглянула на меня с легким неодобрением, словно я завалил какой-то экзамен. И мне тут же стало нехорошо. По непонятной причине мне действительно хотелось сделать приятное этой даме.

— Мой дорогой, — вздохнула она, — ты и правда нуждаешься в моей помощи.

— Мэм? — переспросил я.

Мадам Ц. подозвала даму в деловом костюме.

— Хилла, будь так любезна, своди Аннабет на прогулку. Покажи ей все наши достопримечательности. И одежду надо сменить. А волосы, боже мой! Мы проведем развернутую консультацию по имиджу, после того как я поговорю с этим молодым человеком.

— Но… — сказала явно задетая Аннабет, — что такого с моими волосами?

— Ты очень хорошенькая, милочка. Честное слово! — Мадам Ц. благожелательно улыбнулась. — Но ты совсем не хочешь раскрыться, показать свои таланты. Попусту растрачиваешь свой богатейший потенциал!

— Попусту?

— Конечно, ведь ты сейчас несчастлива! Боже мой, да и кто сейчас счастлив. Но не волнуйся. В нашем салоне мы исправляем все. Хилла покажет тебе, что я имею в виду. Ты должна подобрать ключик к своему собственному «я», милочка!

У Аннабет загорелись глаза. Я никогда не видел, чтобы она не находила что ответить.

— Но… как же Перси?

— Разумеется, — сказала мадам Ц., печально на меня глядя. — Перси требуется мое личное внимание. Над ним нужно гораздо больше потрудиться, чем над тобой.

Обычно, если кто говорил мне такое, я начинал злиться, но, когда это сказала мадам Ц., мне стало грустно. Я разочаровал ее. Надо было придумать, как исправить положение.

Морские свинки распищались так, словно они проголодались.

— Что ж… — пробормотала Аннабет. — Я полагаю…

— Сюда, дорогая, — сказала Хилла.

И Аннабет позволила увести себя в водопадное кружево садов SPA-салона.

Мадам Ц. взяла меня за руку и подвела к зеркальной стене.

— Видишь ли, Перси… чтобы подобрать ключик к твоему потенциалу, тебе потребуется серьезная помощь. Первый шаг — удостовериться, что ты несчастлив.

Перед зеркалом я беспокойно завертелся. Противно было думать о своей внешности, начиная от первого прыща, который вскочил у меня на носу в начале учебного года, и кончая тем, что два передних зуба у меня неровные, а волосы вечно всклокочены.

На эти мысли меня навел голос мадам Ц., которая словно бы разглядывала меня под микроскопом. Да и с одеждой у меня непорядок. Я это знал.

«Кому какая разница?» — мелькнуло у меня в голове.

Но, стоя перед зеркалом мадам Ц., трудно было увидеть в себе что-нибудь хорошее.

— Да, да, — утешающе произнесла мадам Ц. — А не попробовать ли нам… это?

Она щелкнула пальцами, и на зеркало опустилось лазурное покрывало. Оно мерцало и поблескивало, как ткань на ее станке.

— Что ты видишь? — спросила мадам Ц.

Я посмотрел на голубой лоскут, не совсем понимая, что она имеет в виду.

— Я не…

Тут покрывало изменило цвет. Я увидел себя — нет, не отражение. На лоскуте ткани мерцала улучшенная версия Перси Джексона — в приличном костюме, с уверенной улыбкой на лице. Во рту сиял ровный ряд зубов. Никаких прыщиков. Безупречный загар. Атлетическое телосложение. Может, даже на пару дюймов повыше. Это был я, только в усовершенствованном варианте.

— Ух ты! — Я не удержался от восхищенного возгласа.

— Так нравится? — спросила мадам Ц. — Или попробовать иначе?..

— Нет, — сказал я. — Это… это замечательно. Вы действительно можете?..

— Я могу тебя целиком переделать, — пообещала мадам Ц.

— Но как этого добиться? — спросил я. — Мне что… придется сидеть на специальной диете?

— Ах, это так просто, — улыбнулась мадам Ц. — Побольше свежих фруктов, легкая гимнастика и, конечно, это…

Она отошла к бару и налила стакан воды. Затем надорвала пакетике какой-то смесью и высыпала в стакан красный порошок. Напиток засветился. Когда свечение прекратилось, питье стало похоже на молочно-клубничный коктейль.

— Вместо обыкновенной еды принимай это, — сказала мадам Ц. — Результаты гарантирую в самое ближайшее время.

— Но как же это возможно?

Она рассмеялась.

— К чему об этом спрашивать? Я спрашиваю тебя: хочешь ли ты стать совершенным прямо сейчас?

Какая-то мысль шевельнулась в самой глубине моей памяти.

— Скажите, почему в вашем салоне нет ни одного парня?

— Есть, конечно есть, — заверила меня мадам Ц. — Ты встретишься с ними очень скоро. Просто попробуй смесь. Сам увидишь.

Я посмотрел на лазурное полотно, отражающее меня и в то же время кого-то другого.

— Ну же, Перси, — с упреком произнесла мадам Ц. — Самая трудная часть процесса преображения — полное подчинение. Ты должен решить: хочешь ли ты довериться своему суждению о том, каким тебе быть, или же моему?

У меня пересохло в горле.

— Вашему суждению, — услышал я себя как бы со стороны.

Мадам Ц. улыбнулась и подала мне стакан. Я поднес его к губам.

На вкус он был такой же, как с виду: напоминал молочно-клубничный коктейль. Почти сразу внутренности мои ощутили разливающуюся по ним теплоту: сначала приятную, затем болезненную, наконец обжигающую, как будто смесь закипела внутри.

Я согнулся пополам и выронил стакан.

— Что вы?.. Что происходит?