Персональные демоны

Люк отрывается от окна и вопросительно смотрит на нас с Гейбом. Я отвожу глаза и крепче прижимаюсь к Гейбу.

— Тогда почему я?

Гейб пронзает Люка острым взглядом, и внезапно Люк выглядит растерянным.

— Я никогда не знал наверняка, — говорит он, наконец. — Единственное, что было мне известно, — мне необходимо срочно тебя отметить.

— Хм, похоже, Бехерит очень тебе доверяет, — говорит Гейб с сарказмом.

— Закрой рот, я не обязан был это знать.

Но затем он смотрит на меня в объятиях Гейба и опускает взгляд на руки.

— Успокойся, — говорит Гейб примирительно. — В любом случае, ты не плохо осведомлен.

Люк кивает, но ничего не говорит.

Гейб притягивает меня ближе.

— Ты особенная, Фрэнни. У тебя есть особенные… способности. Некий дар, за который обе стороны, в буквальном смысле, убили бы.

— Обе стороны? Типа Рай и Ад?

Он кивает.

— У меня нет никакого дара.

— Нет, есть. — Он смотрит на Люка. — Так ведь?

Глаза Люка отрываются от пола и смотрят в мои.

— Ты видишь определенные вещи, Фрэнни.

— Понятия не имею, о чем ты.

— Ты обладаешь Видением… Видения… Галиб, папа Тейлор. Ты знала.

Горло сжимается, когда я думаю о тех ужасных кошмарах, которые я вижу, прежде чем они произойдут в реальности. Лица, вспышками появившиеся в моей голове: Мэтт, бабушка, Галиб, мистер Стивенс, многие другие.

Гейб тянет меня назад и смотрит в глаза.

— Но это еще не все. Есть нечто гораздо большее.

Я оглядываюсь на Люка, его лицо становится абсолютно белым. Он медленно качает головой. Гейб смотрит на него и кивает.

— Внушение… — шепчет Люк, он морщится, как будто его атаковала внезапная мигрень… Он опускает голову и трет переносицу. — Нечестивый Ад…

— Что? — спрашиваю я. Все тело у меня дрожит, и Гейб вновь обнимает меня.

— Гитлер, Моисей… Что у них общего?

Я не в настроении разгадывать его загадки.

— Просто скажи мне, что происходит. — Ненавижу себя за то, что мой голос так тих и слаб.

— Ты знаешь историю Моисея? Он умел заставлять людей слушать, чтобы они изменили свое мнение, свои мысли. Когда Люцифер увидел, что может делать Моисей, через него уже действовал Бог, и он понял, что облажался. В следующий раз, когда появился некто с такими способностями, Люцифер боролся, грязно боролся, и, в итоге, победил. Все мы знаем, что происходило в нацистской Германии, никогда не было ничего подобного ни до, ни после войны. До сих пор… — Он обменивается многозначительными взглядами с Люком, а затем смотрит на меня. — До тебя. — Я смотрю на Люка, стоящего с широко раскрытыми глазами и ртом, он явно в ужасе. — Слушай. В этом все и дело. Если они доберутся до тебя… — Гейб указывает подбородком в сторону Люка. — Ты станешь новым Гитлером, только еще хуже. Если останешься с нами, будешь Моисеем, и силы твои увеличатся. — Он сжимает челюсть и качает головой. — И ты не наивна в том, что думаешь, что люди изначально рождаются хорошими, Фрэнни.

Я чувствую себя совсем крошечной, пока все, во что я верила, рушится прямо на глазах.

Сотни вопросов роятся у меня в голове, но я не могу в них разобраться, поэтому вижу четко только один.

— Почему сейчас? — спрашиваю я шепотом.

— Ты взрослеешь и становишься самостоятельной. Когда ты была младше, мы моли скрывать тебя от их радаров. — Он стреляет в Люка быстрым взглядом. — Но больше не можем.

Мой голос все еще тих, как никогда. Все, что я могу сказать:

— Чего вы хотите от меня?

Он проводит пальцем по воротнику моей рубашки, останавливаясь напротив сердца.

— Только того, чтобы ты следовала зову своего сердца. Делай, что считаешь правильным.

Я невесело смеюсь, и даже эти звуки не похожи на меня.

— Я не святая.

— Я никогда и не говорил, что ты святая. Нравится нам это, или нет, ты

такая, какая есть. Моя работа быть тут для тебя… как бы ты во мне ни нуждалась.

Люк

Когда Габриэль говорит об этом, я отчетливо понимаю, он прав. Это то, что я почувствовал в ее душе. Именно поэтому Бехерит послал меня искать ее. Вот, почему Люцифер так сильно хочет ее, настолько, что готов нарушать правила.

Она выглядит ошеломленной: глаза, как у оленя в свете фар.

— Вы, ребят, ошиблись сестрой. Вам надо было связаться с Грейс.

Габриэль зарывается лицом в ее волосы.

— Ты уже нарушаешь баланс. Ты, Фрэнни. Ни Мэри, ни Кейт, ни Грэйс, ни Мэгги. Ты. У тебя есть сила, ты даже смогла изменить его совершенно извращенное мышление. — Он с негодованием смотрит на меня. — Только представь, что ты можешь сделать со смертными. Что уже сделала, не понимая этого.

Я опираюсь на стену, как будто кто-то толкнул меня, ноги больше не держат, и я соскальзываю на пол.

Влияние.

Фрэнни обладает Влиянием. И если то, что говорит Габриэль, правда, она вне конкуренции за все время существования мира.

Он говорит, что она изменила меня… существо из Ада. И не только мое мышление, мою физическую форму.

Как такое возможно? Даже Моисей не мог воздействовать на ангелов и демонов. И если это правда, насколько велики ее силы? Она может изменить Короля Люцифера? Форму Рая и Ада?